— А вы не мучайтесь, а получайте удовольствие… я вот совсем недавно могла кончить в общественном месте, просто представив, как понравившийся мне мужчина дрочит или стоит на коленях, двигая бедрами возвратно-поступательно.
— Бля! Я аж задохнулся! — Он подпрыгнул на стуле на полголовы.
— С вами все в порядке, Сергей?
— Извините, это была мгновенная реакция на Ваши слова. Ладно, не буду. Поговорим о чём-нибудь другом. Как говорил мой любимый Михал Михалыч: «… а теперь культура: живопись, кино, литература, керамика…» Что смотрите, что читаете?
Я только сейчас заметила, что мы снова перешили на «вы», словно уже пресытившись близостью…
— Мне кажется, предпочтения в керамике — слишком интимный вопрос, — ответила я.
— Я уже возбудился.
— Сколько вам лет, Сергей?
— Пятьдесят три. А что?
— Точно пятьдесят три, а не тринадцать?
— Ну, смейтесь, смейтесь… Я уже сказал, что от старости буду убегать всеми возможными способами. Толстеть, хиреть, играть в домино — фиг вам всем! Вот только потенция уже не та. Раньше мог неделю не вылезать из постели, сейчас только сутки…
— Не бейте себя ушами по щекам, Киса.
— Насколько помню, у классиков было «не хлопайте». О битье вспомнилась старая шутка — «плохих девочек надо бить по попе. Животом». Когда Серёга наказывает даму, я люблю сзади заглядывать — очинно интересное зрелище…
— Наказывает как? Дает нюхать носки?
— Ну-ну, ёрничайте, давайте… Опять же анекдот: ты добрая фея? — Да. — А коса зачем? — Настроение неважное.
— Точно…
— А про Красную Шапочку, что с перепою утром на поляне проснулась, слыхали? Во рту гадостно, под глазом синяк, в голове гул и звон. И этот звон всё громче и громче — это над спящей девушкой остановилась корова и гремит её колокольчик. Шапочка протягивает руку, тянет ко рту сосок и, когда одним глазом видит всё вымя, мычит: «…Ну-у, мальчики, ну не все сразу…».
— Не слышала.
— А ослик Иа с его знаменитым «входит и выходит» — вообще, с детства любимый персонаж. А про пять зверей, которые должны быть у каждой женщины, знаете?
— Знаю.
— Это я недавно в своём немецком лерербухе вычитал. Получается, и от ослов польза есть.
— Что такое немецкий лерербух? И почему у меня его нет?
— СамоМучитель немецкого языка. Вам он зачем?
— Мне не нужен. Я уже все равно дальше даст иш фантастишь, их бин болею и арбайтен, не стронусь. А вам зачем? Чтобы материться по-немецки, если забудете парашют?
— Типун вам! Пытаюсь не забыть то немногое, что знаю. Когда-то работал в ГДР.
— Может, лучше немку в постель?
— Пытался. Не сложилось. На FKK бывал, конечно… Frei Koerperkultur Strand — голый пляж.
— Это там где дядьки болтают яйцами, а тетьки сиськами? Вам кажется это эротичным?
— Меня переводчиком туда брали.
— И что приходилось переводить? «Спросите, как зовут эту даму с большой жопой?»
— Ну, что-то вроде того — до первого стакана. Потом во мне уже не было нужды.
— Не обидно?
— К такому отношению я там привык.
— Чем поднимали самооценку упавшую?
— А чего ей падать? Она и так всегда ниже плинтуса была… Любил один бродить по старой части города, любовался архитектурой, пока немцы с печальной улыбкой мне не сказали, что почти всё это — новодел: Магдебург — второй после Дрездена город Германии по степени разрушений от англо-американских бомбардировок. Короче, и тут облом…
— Разве есть разница, когда слепили красоту, 50 или 300 лет назад, если она красота?
— Шутите что ль? Принципиальная разница!
— В чем?
— Блин, ну не знаю, что и сказать… Ну, как первый пришедший в голову пример — Храм Христа — Спасителя. При всём своём махровом атеизме, без боли и отвращения я на эту пластмассо-гипсокартонную хрень смотреть не могу…
— Потому что знаете историю создания и всю строительную бодягу. Предвзятое отношение. А представьте, вы видите нечто великолепное перед глазами. Вам нравится. И тут вам говорят, что это десять лет назад построили. И что? Только по этой причине разонравится? Бред же…?
Гениальные архитекторы были и есть. Разве нет? В общем, от секса до керамики один шаг…
— Образное какое у Вас мышление… Вы правы, наверное, о керамике не стоит. Чересчур это интимно, я закипать начинаю. Давайте лучше о нас троих. Как Вам вообще эта идея?
— Я вот не пойму. Вы такой привлекательный мужчина, Сергей. Неужели нет желающих поучаствовать в ваших играх?
— Есть желающие, да вот только мне не нравятся. Требования, говорят, у меня чрезмерные. Врут, конечно…