Лиза не просыпается от моих прикосновений, просто мирно дышит у меня на коленках. Глеб иногда подбегает к нам посмотреть, все ли в порядке с сестрой.
Когда терпеть долгое сидение становится совсем больно, я осторожно сгребаю Лизу в ладони и перекладываю на траву. Она начинает пищать во сне, не открывая глаз. Глеб подбегает, смотрит на нее какое-то время и убегает дальше охотиться на насекомых.
Я встаю с колен, кровь начинает приливать к ногам, это очень больно. Я стою и терплю покалывания. Просто ровно дышу, уговаривая себя, что скоро все прекратится. Покалывания прекращаются, и я иду на крыльцо.
Глупые цветы, и зачем только их посадили. Тут открывается калитка и заходит корова. Такого раньше не было, я просто стою и смотрю, как она проходит к нам во двор, не обращая внимания на лай Рекса, и подходит к крыльцу. Рога у нее еще маленькие, это молодая телочка, белая, с коричневыми и рыжими пятнами. Она сморит на меня, а потом открывает рот и высовывает длинный язык. Мне становиться страшно. Я оглядываю крыльцо в поисках ведра и беру его в руки. Корова слизывает с веревочек цветы.
Пока я стою и думаю, в какой момент стоит прервать поедание вьюнков и стоит ли, на крыльцо выбегают наши квартиранты и мама. Глупый Рекс, зачем он лаял. Я макаю руку в воду и брызгаю на корову.
- Цыля!
Корова отодвигается от крыльца и удивленно на меня смотрит. Потом она делает два шага назад и снова тянется к цветам.
- Да сделайте уже что-нибудь! - противно вопит беременная девушка.
Я снова брызгаю на корову и кричу. Корова пятится и выходит за ворота хвостом вперед. Мама за моей спиной улыбается, я это знаю, даже если не вижу, даже если этого вообще никто не видит. Квартиранты возвращаются в дом, а мама говорит:
- А почему калитка не закрыта?
- Не знаю, я не проверяла.
- Ну так иди и закрой. Мало ли кто еще зайдет, корова могла начать бодаться.
Я спускаюсь с крыльца и иду к калитке. Обычно она защелкивается сама, если плотно закрыть дверь. Корова зашла потому, что дверь была даже приоткрыта. Я делаю громкий щелчок, и мама уходит в дом. Потом я открываю дверь и выглядываю на улицу. Коров не видно, машин тоже. Сзади подходит Динька.
- Что там, на улице? - спрашивает он.
- Ничего, даже машин нет.
- Дай посмотреть.
- Смотри.
- Надо выйти.
- Нельзя.
- А почему тебе можно?
- А я не выхожу.
- А я маме все расскажу.
- Ладно, но стой у двери, никуда не отходи, и как скажу возвращайся.
Динька вышел за калитку и встал, прижавшись спиной к светло-зеленым доскам забора. Я стояла рядом. Все вокруг было неподвижным, словно это просто картина. Лишь иногда львиный зев, который вырос между асфальтом и домом, колыхался на ветру. Он рос у самой скамейки, на которой мы никогда не сидели. Она была покрашена вся светло-зеленой краской, как и забор. Дверь калитки не могла открыться полностью, потому что скамейка чуть покосилась в сторону двери.
- Так, все, пойдем на крыльцо, - сказала я.
- Нет не пойду.
- А теперь я маме расскажу, что ты выходил за ворота.
- А я скажу, что это ты мне сказала.
- Все равно мы оба за это получим.
Динька начал жевать нижнюю губу, а потом зашел во двор. Я оставила дверь открытой, чтобы коровы могли спокойно к нам приходить. На крыльце я только и ждала, когда же коровы придут доесть оставшиеся цветы. Те цветы, что уже были пожеваны, свисали с веревки там, где зацепились листочками. Мне не было их жаль, их посадили сюда без надобности, и это было не их место.
Во двор зашла коричневая корова с белыми пятнами на лице, она громко замычала, и Рекс тут же замолчал и спрятался за бочки. Она быстро двинулась к цветам и начала их есть. Я спустилась вниз и погладила корову по большому теплому животу. Корова поедала цветы, словно это лапша, зажевывая тонкие стебли себе в рот.
Снова выскочили квартиранты. Парень сбежал с крыльца и резко двинулся на корову. И вот тут произошло то, о чем предупреждала мама. Корова опустила голову и пошла на него. Рога у нее не острые, но выглядело это страшно. Пришлось вмешаться.