— О, миссис Рагостин! — воскликнула леди Теодора, подалась вперед и стиснула мои руки. — Истинная правда! Всем заведуют мужчины, но как же часто они ошибаются! Я совершенно уверена, что моя девочка не... не стала бы делать то, в чем ее сейчас обвиняют. И то, что Сесилию до сих пор не нашли, только доказывает мою правоту. Однако они настаивают... Ужасно. Даже мой муж...
Я кивнула, раздумывая над тем, как плавно и незаметно подвести разговор к нужной мне теме:
— Он сильно вас старше, леди Теодора?
— Всего на несколько лет. Но... Вы намного моложе доктора Рагостина?
— Да. Я его третья жена. Пожалуй, мне почти столько же лет, сколько...
Она закончила фразу за меня. Шепотом:
— ...сколько моей дочери. Сесилии.
— Именно. Верно. Поэтому я подумала...
— Да?
Мы уже стали сообщницами, наши колени почти касались друг друга, и леди Теодора все еще крепко сжимала мои руки.
— Поскольку мы с достопочтенной Сесилией примерно одного возраста, быть может, я замечу какие-то мелочи, которые проглядели детективы...
— О, я очень на это надеюсь, миссис Раго- стин! Мне все хотелось сделать хоть что-нибудь... Но что? И как?
Я вовремя вспомнила, что должна играть роль, закусила губу и выдержала паузу, как будто не решаясь высказать свое предложение:
— Что ж... Откуда-то надо начинать. Леди Теодора, если вы позволите, могу ли я осмотреть комнаты достопочтенной Сесилии?
Глава шестая
Прежде всего мы, само собой, выпили чаю. Горячий умиротворяющий напиток и тарталетки с джемом закрепили нашу дружбу. После чаепития леди Теодора позвала горничную дочери и попросила сопроводить меня в комнаты достопочтенной Сесилии.
У благородных дам кровать стоит в одной комнате с гардеробом, а друзья и слуги заходят и выходят через соседнюю комнату, соединенную со спальней. Я сразу прошла в спальню и осмотрелась. Выглядела она очень мило, и изящная кровать в форме саней с изысканными узорами на изголовье больше подходила для девочки, чем для юной леди. Вероятно, мать хотела, чтобы ее малышка как можно дольше оставалась ребенком? В углу, как и полагается, стоял кукольный домик — игрушка, призванная развивать уважение к домашнему хозяйству, — но достопочтенной Сесилии он, судя по всему, доставлял не больше удовольствия, чем мне мой собственный домик в Фернделл-холле. Дорогие куклы из китайского и английского фарфора маялись на полках, и даже стеклянные колпаки не спасали их от пыли. Я перевела взгляд на похожие футляры над камином и пришла к выводу, что нежное искусство лепки роз из цветного воска достопочтенную Сесилию тоже не увлекало.
— Достопочтенная Сесилия сама их слепила? — уточнила я у горничной.
— Да, мэм. Миледи хорошо давались... ах, то есть... ей хорошо даются все виды рукоделия.
Восковые «цветы» выглядели скорее как бесформенные кляксы.
На стенах висели небольшие пастельные рисунки в рамках: пожилая дама с вязанием у камина, деревенские девчонки с корзинкой яиц, розовощекий малыш со щенком и тому подобное.
— Это картины достопочтенной Сесилии? — Да, мэм. Она замечательная художница.
Я бы с этим поспорила, но пришлось кивнуть. Пастели, как и восковые розы, выглядели красочно, однако размыто и неясно, словно их творили неуверенной рукой.
— Еще достопочтенная Сесилия ходила на уроки пения и балета. Она достигла больших успехов во всех сферах, мэм.
Другими словами, достопочтенная Сесилия была идеальной девушкой на выданье и воплощала в себе то, что хотели видеть во мне мои братья: поющее, танцующее, выдающее французские цитаты нежное украшение аристократичной гостиной, способное в любую минуту упасть в обморок.
Интересно, как сама достопочтенная Сесилия относилась к своим «достижениям»?
Я окинула взглядом резной шкаф, комод и умывальник. На комоде лежал стандартный набор: круглые пяльцы, инкрустированные серебром гребень и щетка для волос, ручное зеркальце, крошечные склянки с туалетной водой и изящная баночка для хранения волос. Я покосилась на гардероб и открыла створки. Там висела обычная одежда благородной юной леди: домашние утренние, дневные платья, платья для визитов, лучшие воскресные платья, вечерние, редингот, костюм для езды на велосипеде, костюм для тенниса и так далее.
— Вам известно, во что была одета достопочтенная Сесилия в час ее... м-м... отбытия?
— Да, мэм. Судя по всему, она... — Горничная покраснела. — Она была одета ко сну, мэм. Вся остальная одежда на месте.
— Вот как. И кровать выглядела так, будто достопочтенная Сесилия успела в ней поспать?