— Здесь делать больше нечего. — сказал Оскар, почувствовав появление Энту в капюшоне.
— А как же попкорн? — Макар так и не понял, что произошло.
— Как-нибудь в следующий раз. До встречи в домике.
Оскар махнул на прощание рукой озадаченному соседу, что ещё намеревался урвать бесплатные угощения.
— Ты разве не поможешь товарищу? — перед Оскаром неожиданно возник Аверьян Павлович.
Директор лагеря еле заметно кивнул в сторону Барсукова, который все еще пытался почти вслепую найти и наказать своих товарищей. Оскар взглянул на Барсукова, а потом на Макара.
— А я уже помог. Доброй ночи.
Оскар боком обошёл директора, пристально глядящего прямо ему в глаза. До тех пор, пока мальчик не скрылся за поворотом, тот не отводил взгляда.
— Я полностью с тобой согласен. — прошептал директор, прежде чем разогнать толпу детей по домикам на танцполе.
— Я ошибался. — Энту появился на плече Оскара, когда тот опять пытался справиться со старым замком.
— Ты это о чем?
— В шаре была вовсе не вода.
Оскар рассмеялся и его смех разнесся по вечернему городку. Барсуков исподлобья смотрел на радостного Оскара. В его голове тут же промелькнула мысль, что он неспроста появился именно в то время и в том месте.
— Я знаю это твоих рук дело. — прошипел еле слышно Барсуков.
— Что ты сказал? — уточнил Переверзев.
— Что ты тупой идиот. Вот, что я сказал. Неси меня скорее к воде.
***
— Оси, ты чего это надел на себя? — Энту сердито подпер бока лапами.
— А что не так? — Оскар осмотрел себя, не понимая, что так возмутило друга.
— Куда ты предлагаешь мне спрятаться? В резиновый сапог? Нет спасибо, я лучше здесь останусь. Не хочу пропахнуть сыром.
На улице стояла жара, поэтому кофту с капюшоном пришлось оставить лежать на стуле, а вместо джинсов надеть шорты.
— Думаю, так будет лучше. К обеду я уже вернусь, поэтому ты не заметишь моего отсутствия.
— Уж поверь такой Пылень, как я, найдет, чем себя занять. Вот, например… Да, я вообще всем могу тут заниматься. Даже … в общем, мне будет весело.
Энту пытался сделать вид, что совершенно не огорчился тем, что ему нет места в предстоящей поездке.
Пока Энту изображал занятый вид, поправляя свое спальное место, в домик влетел Макар.
— Ты идешь со всеми собирать клубнику? — удивился Оскар, глядя на то, как Макар натягивал резиновые сапоги. — У тебя же вроде живот болел.
— Медсестра сказала, что случай с моим животом имеет психосоматический характер. — Макар тяжело вздохнул, надев левый сапог. — В школе совсем другое дело. Они там даже таких терминов и не знают, поэтому у меня всегда есть медотвод по физкультуре. Сидишь себя на скамейке и смотришь, как другие потеют. А тут придётся попотеть самому. Ладно, может ягод хоть поесть удастся.
Ровно в восемь утра шесть грузовиков уже стояли там, где еще вчера был танцпол. По инструкции вожатых, сонные дети натягивали на головы банданы, чтобы никто из них не получил солнечный удар. Ферма находилась недалеко от лагеря, поэтому дорога заняла всего чуть более получаса.
После того, как всем выдали емкости для сбора клубники и были прочитаны инструкции, отряды распределились по грядкам. Чтобы работа шла веселее, вожатые включили хиты этого летнего сезона на мини колонках.
— Вот это да! — Макар открыл рот при виде количества ягод на грядках. — Даже у моей бабули нет такого урожая.
— Честно говоря, я вообще никогда не видел столько ягод. — Оскар вдохнул сладкий ягодный аромат.
Работа пошла слаженно. Ребята собирали ягоды в ведерки, затем вожатые пересыпали их на поддоны, чтобы затем взвесить и загрузить в фермерский грузовик.
Сидя под большим зонтом, старший вожатый неспешно записывал вес собранных ягод, попивая клубничный лимонад.
— Этого выскочку нужно наказать. — прошипел Семикрылов, искоса поглядывая на Оскара.
— Кого? — Переверзев чуть не подавился клубникой.
— Этого Жемчугова. — Барсуков несколько раз больно ударил друга по спине, вспомнив, как сложно отмывалась краска с лица.
— А что он сделал? — Переверзев икнул, кажется последняя ягода была лишней.
— Помешал нам разыграть того пончика. — напомнил Барсуков и его губы сжались.
— Так ведь это не Жемчугов меня сбил с дерева. — напряг лоб Переверзев. — А огромный шершень. Вы таких даже и не видели никогда. Отвечаю!
— А ты сам-то его видел? — захихикал Семикрылов.
— Думаешь, меня может напугать обычная муха?
— Угу. Ещё как.
— Ты что меня трусом назвал?