Так, все уселись, ремни застегнуты. Самолет немного дернулся и плавно покатился. Я с напускным равнодушием и ленивым интересом наблюдал за соседями по салону, чувствуя, как подмышками уже влажно от пота. Расставил чуть локти, чтобы не чувствовать, как мокрая кожа трется и тут же ощутил, как капелька пота под футболкой катится вниз. Неприятно – я зашевелился и полез в сумку за леденцами. Пока доставал сосунцы, случайно громко звякнуло стекло, своим звуком прервавшее завязавшуюся беседу у соседок.
Вновь награжденный похожими своей недружелюбностью взглядами, я поправил бутылки в сумке. Четкий набор – баклаха колы, бутылка малибу и литр рома. Нравится всем девушкам, даже тем, которым не нравится. Но бутылки эти я взял больше даже на возвращение – Стас со мной не полетел, а один я не очень уверенно себя чувствую, ни с кем ни мутить, ни знакомиться не получается. А все эти взгляды оценивающие – по привычке. На отдыхе вряд ли с кем зависну, уже и машина в прокате заказана через интернет, завтра подгонят к отелю. Буду по Тунису раскатывать, достопримечательности смотреть. Вот если бы Стас рядом был, тогда да, дальше магазинов возле отеля мы бы вряд ли вообще выбрались за предстоящие десять дней отдыха. Он–то сразу с кем–то знакомится, цепляется, бухает, кадрит, [дерется], занимается сексом, а иногда всем вышеперечисленным одновременно. Полный набор, и я естественно в этом водовороте. С другом моим никакого культурного отдыха, одна жара, даже по ночам.
В одиночестве я так не умею.
– Здравствуйте, уважаемые пассажиры, с вами говорит капитан. Мы рады приветствовать вас на борту нашего воздушного судна, – заговорили динамики.
Я осмотрелся – к речи пилота почти никто не прислушивался. Окружающий меня народ вел себя совершенно обыденно, по виду все опытные путешественники. Ну, или как я, за внешней невозмутимостью скрывающие свой страх полета.
– Наш полет будет проходить на высоте десяти тысяч метров, часть пути мы проделаем над водным пространством, – продолжал пилот, а я краем глаза заметил неподдельный интерес в глазах светленькой соседки.
– Первый раз летите? – полуутвердительно поинтересовался я, поочередно глядя на обеих подруг.
У светленькой моментально появился румянец на щеках, она потупилась, а ответила вторая.
– Она первый раз, – все еще недружелюбно, но вроде немного поприветливей, кивнула высокая на подругу.
– Интересно? – спросил я. Двигатели самолета гудели, в животе у меня ощущался легкий холодок. Хрен бы с их недружелюбием, мне поговорить бы сейчас, отвлечься.
– Диарс леди энд джентельменс… – с акцентом «мутко–стайл» между тем фоном завел капитан.
– Интересно, – теперь уже светленькая сама кивнула.
– Хочешь у окна сесть? – предложил я.
– Хочу! – улыбнулась она, кивнув.
«Хочу, хочу» – непроизвольно передразнил я ее глумливо про себя, быстро вставая, и мы поменялись местами. Я сел у прохода, а высокая подруга пересела на место посередине.
– Спасибо, – несмело улыбнулась мне светленькая.
– Пожалуйста, – степенно кивнул я и широко улыбнулся: – Я на самом деле летать боюсь, мне проще здесь, – говорю, и мельком поглядывая на стюардессу, которая рядом жилет надевала и показывала, как надувать и поддувать его надо.
И еще одна причина есть - сидя рядом с проходом проще до аварийного выхода добраться. Но это вслух не озвучил, естественно.
Подруги между тем одновременно посмотрели на меня с интересом – искренность подкупает, высокая хотела что–то сказать, но неожиданно для нее светленькая успела раньше.