И тогда он улыбнулся. Белозубая уродливая улыбка выплыла из тьмы барракудой.
-Привет. – Со слащавой надменностью сказать он.
Эпи успела ткнуть в темноту острием осинового кола. Тот с легкостью скользнул в пустоту, а потом застрял.
Загогулина попробовала высвободить оружие, но перестаралась. Ветка хрустнула, разлетевшись на щепки. В ту же секунду невидимые щупальца отбросили девочку в сторону.
Судя по звуку – она приземлилась на старинный разложившийся рояль.
Маленькие свечи на стенах и потолке расцвели зелеными лепестками пламени. Комнату залил свет подобный северному сиянию.
Эпифаня наконец смогла видеть старинный интерьер поместья и лицезреть его хозяина. Высушенный и бледный. Он висел в нескольких метрах над ней и улыбался. Обычно про яркую улыбку говорят «улыбаться в тридцать два зуба». В случае с Графом – эту цифру стоило умножить на десять. Оскал, как у акулы, не меньше!
Вампир кутался в угольно черный плащ, который шевелился, расползаясь по комнате длинными черными отростками. Ими он прижал свою жертву к роялю.
Эпи попыталась отбрыкиваться. Безрезультатно. Ее ноги проходили сквозь черную ткань, как сквозь тень. Граф опасно приближался. Он уже распахнул свою пасть, протянувшуюся от уха до уха, отчего его уши съехали на затылок.
Эпи почувствовала невыносимый запах безжизненной пустыни и плесени.
Скривившись от отвращения, она сумела разжать спутавшиеся в ее рту зубы, и оскалиться на чудовище. Это единственное, что она могла предпринять – хоть как-то напугать своего будущего убийцу.
Вампира это не напугало. Но впечатлило. Человеческие черты вернулись на его синеватое лицо.
— Что же ты сразу не сказала, что ты своя? – удивленно спросил он.
Его хватка ослабла, его черный плащ из темного провала в реальности обратился элитным смокингом, а мертвенный зеленый свет в помещении сменился радостным золотом. В камине весело заплясало пламя.
-Гостья дорогая, не изволите ли отужинать? – Радостно возгласил хозяин поместья.
Эпи не успела опомниться, как ее уже вели к празднично накрытому столу.
Полупрозрачные фигуры прислуги, спешили с серебряными подносами.
В мгновение ока перед Эпифаней оказался расписанный самовар, хрустальная ваза с салатом из яблок и квашеной капусты, фарфоровая супница с чем-то рыбным, сковорода жареной картошки, печатный пряник и вареные раки. Девочка даже не успела глазом моргнуть, а на ее шее уже повязали салфетку.
Сам граф оказался напротив нее, поднимая вверх золотой кубок, наполненный чем-то красным.
— За мою гостью, сестру по Зубам!
Он залпом осушил кубок и разом проглотил целого рака.
Загогулина на пару мгновений потеряла дар речи. К тому моменту призрачные слуги снова наполнили кубок графа.
— Так выпьем же за… Как твое имя, мон шери?
— Эпифаня…
— За Эпифаню! До дна.
И он снова опустошил кубок.
Эпи растерялась. Готовая к битве с чудовищем и чуть им не съеденная, теперь она мирно ужинала с ним за одним столом в окружении призраков.
А еще она очень давно не ела. Последний раз она перехватила горсть кислой недозрелой алычи. А здесь так вкусно пахло! Живот предательски заурчал, и девочка решила сначала победить тарелку картошки.
Граф еще три раза выпил за Эпифаню и за ночной люд. Когда же он в четвертый раз собрался поднять кубок, Загогулина вставила свое слово:
— Так вы же и наградили меня этими зубами, не так ли?
Говорила она «вы» не потому, что сильно уважала монстра. Просто из вежливости к гостеприимству хозяина.
— Я? Пф! Что за вздор! – Вскричал граф. – Ты вообще ведаешь, как становятся такими?
Он указал на свои исполинские зубы. Девочка молча покачала головой и граф продолжил.
— Ох, бедное дитя! Дай угадаю – слухи и крестьянские суеверия стали для тебя истиной? Ты думала: «Граф обращает всех вокруг в себе подобных, разнося Зубное Проклятие по деревням и селам. Лишь смерть его излечит от ужасного недуга»?
Девочка кивнула.
— Увы, Эпифаня, это так не работает! Во-первых, нет мне смерти. Я полностью неуязвим. Серебро, осина, чеснок – все это бесполезно. — Он демонстративно взял серебряную вилку и уколол себя в руку. Вилка прошла насквозь, не причинив вреда. – Может быть только солнце.
-А во-вторых?
-Во-вторых – мой укус не обратит тебя в…
-В вампира?
— Что за название? – возмутился граф – Улыбающиеся Люди! Так почтительнее. Ведь у нас тоже есть права!
— Но… — Но как же тогда? Кто-то же меня укусил!