Эпи нехотя ухмыльнулась, вспоминая лица всех, кто убегал от стайки белых крыс.
-… Сожженные занавески и почти пятьдесят восемь разбитых тарелок. – Продолжала список госпожа Ласка – Ах, да! Пытаясь научиться «телекинезу» эта негодница погнула двенадцать ложек и восемнадцать вилок! И как вы думаете, все это она совершила нечаянно? Понятие «нечаянно» не касалось и никогда не коснется этого комнатного монстра! Все что она делает, она делает из самых гадких хулиганских побуждений!
В конце своей тирады госпожа Ласка в сердцах топнула ногой, чуть не выронив свою вставную челюсть.
-Значит, могла! – Злобно восхитилась обвинитель, почти как кошка, что зацепила своим когтем мышку. – Но у меня несколько иная теория насчет этого умышленного поджога. И это далеко не хулиганство.
Зал затих в ожидании версии прокурора. Даже Эпи нехотя притаилась. Ей очень хотелось узнать, что же такое побудило ее поджигать приют, если ни ненависть к госпоже Ласке?
-Чтобы ответить на этот вопрос. – Прокурор вошла в раж и вела себя почти как актриса на сцене театра. - Представляю вам последнее вещественное доказательство номер пять. Оно, господин судья и господа присяжные заседатели, объединяет эпизод с поджогом и эпизод с отравлением питьевой воды города Ихса! Опасный террористический акт, господа!
Зал зароптал сильнее, даже судья перестал скучать. А обвинитель, снова выдержав паузу, обратилась к присяжным:
-Если помните, наша подсудимая нашла свой «радужный клинок» за городской стеной, а именно там, в непосредственной близости от выхода нерабочего ливневого коллектора, что имеет связь со сгоревшим сиротским приютом, находится водохранилище. И оно снабжает нас питьевой водой!
Эпи знала это озерцо. Именно возле него она и обнаружила того тролля и свой клинок.
-То, что я плюнула в то озеро – выкрикнула Эпи – Не превратило воду в яд!
- И, как вы помните. – Продолжала обвинитель, не обращая внимания на девочку – тот ужасный недуг, что коснулся нас всех. Эта Эпидемия…
Женщина нарочно сделала ударение на первые слоги слова «Эпидемия». А после она сняла с лица свою марлевую повязку и Эпи вздрогнула от ужаса и отвращения: лицо прокурора, то что только скрывала повязка, покрывали странные язвы. Что-то вроде сыпи. Только вот здесь, из каждого прыщика торчало по небольшой кристаллической иголочке.
И такие кристаллики росли из кожи почти всех присутствующих! Они фиолетовыми гроздями свисали с подбородков и пробивались сквозь шевелюры, они украшали пальцы и запястья. У одного человека кристаллы даже вросли на деснах, превращая его рот в кровавую рану.
-Эта эпидемия. – С холодом арктического ветра продолжила свою мысль прокурор – Началась после пожара в Приюте, год назад. А после, возле водохранилища мы обнаружили следы, принадлежащие девочки роста и комплекции напоминающей подсудимую. А в воде обнаружилось – это!
И женщина выставила впереди себя еще один пакетик. Внутри него в лучах тусклого света вспыхнул радугой небольшой осколок с булавку величиной. Материал - тот же, что и у Радужного Клинка.
-Это не мое! Я не видела это! – выкрикнула Эпи, пытаясь сдержать слезы, но ее писк утонул в волне шума, что прокатилась по залу суда.
Судья застучал своим молотком, что тот плотник на стройке. В зале воцарилась тишина, и прокурор приступила к завершению своей речи.
- Исследования осколка указали, что он, спустя некоторое время нахождения в воде начинает выделять вещества, что и приводят к образованию кристаллических язв. Сопоставим эти факты, друзья! Этот осколок, брошенный в воду, сожженный приют, чтобы замести следы. Тот факт, что девчонка пропала на целый год и вернулась в наше общество без малейшего признака кристаллической чумы, только подтверждает догадку об ее злом умысле: сама она не стала пить зараженную воду. Я полагаю, что отравив воду, она хотела бежать в группе ученого из Института. Но, когда ее туда не взяли, решилась на отчаянные меры – украсть ценные предметы из музея, продать их контрабандистам и смыться окольными путями. А вернулась она, чтобы поживиться на опустевших после эпидемии руинах нашего любимого города Ихс.
-Чудовище! – зароптали в зале.
-Но мы, Эпифаня, выжили, чтобы судить тебя – прокурор указала на девочку острым пальцем, а затем обратилась к присяжным - Господа присяжные заседатели! Я требую высшей меры наказания! Казни через утопление!