— Можно, я все-таки стану твоим падаваном, Луми? — промурлыкал он после очередного ласкового касания к ее губам.
Тяжелая оплеуха невидимой руки отбросила юношу к самому краю кровати, за малым не скинув его вниз. Он ошеломленно заморгал, хватая воздух ртом — мягкий, но весомый удар на мгновение выбил из него дух, и заставил зрение Нила пойти яркими пятнами. Когда он проморгался, его взгляд уткнулся в сердитые голубые глаза джедайки. Тонкие, темно-зеленые полоски ее бровей сошлись в искреннем раздражении, полные губы, которые Нил с таким наслаждением целовал какие-то секунды назад, сжались в недовольную линию, а скулы нежного лица Луминары заметно заострились. Женщина успела прикрыться простыней — лишь ее голова выглядывала из-под белой ткани.
— Никогда, слышишь, никогда не смей называть меня «Луми»! — отчеканила она.
— Да, рыцарь Ундули, — на автомате пробормотал юноша, огорошенный этим всплеском как бы не больше, чем телекинетическим шлепком, что отвесила ему мириаланка. Черты женщины заметно смягчились.
— Просто «Луминара». Мы же любовники, к чему этот официоз? — уже спокойнее произнесла она.
— Как скажешь, — в растерянности ответил Нил.
Он осторожно придвинулся ближе, и медленно потянулся к ней. Луминара безмятежно смотрела на него, спокойная и неподвижная; чуть ободренный этим, юноша погладил ее по скрытому простыней плечу. Женщина едва заметно улыбнулась.
— Что происходит? — спросил он ее. — Почему ты здесь, и занимаешься со мной любовью? Я на седьмом небе от счастья, но… ничего не понимаю. Разве мы не нарушили кодекс только что?
— И как, по-твоему, мы нарушили кодекс, Нил? — Луминара улыбнулась еще шире. Ее небесно-голубые глаза прищурились с добродушной иронией.
— Ну как же, — юноша растерянно скривился. — Нет страсти, есть безмятежность… Еще, запреты на обладание и привязанность… — он сконфуженно умолк.
— Вот поэтому я и не позволю тебе называть меня всякими пошлыми кличками, больше подходящими животным, — серьезно ответила джедайка. — Также, не смей говорить обо мне, как о «твоей». Пока что, я даже не твоя наставница, но, когда я ей стану, то не буду принадлежать тебе, а ты — мне. С привязанностью — сложнее, но я надеюсь, мы справимся и с этим. А вот страсть… — она снова заулыбалась. — Разве, выплеснув ее, ты не чувствуешь безмятежности?
— Очень даже чувствую, — заметно приободрился Нил. Его рука поглаживала ключицы Луминары, понемногу сдвигая с них простыню. — Но все равно, это твое появление — очень неожиданно. И странно.
— Что тут странного? — весело спросила мириаланка. — Жаркие взгляды, что ты бросал на меня все эти годы, не заметила бы разве что слепая. После Илума, и слепая бы до чего-нибудь догадалась. А уж твое сегодняшнее признание… — она улыбнулась с легким смущением. — Я ведь не из дюрастали сделана. Ты разве не видишь, что на тебя заглядываются все девочки потока, и многие из старших — тоже?
— Вижу, и что? — юноша безразлично пожал плечами. — Зачем мне эти нескладные малолетки?
— Да, тебе подавай зрелую женщину, — Луминара широко улыбнулась.
— Не просто зрелую женщину, — серьезно поправил ее Нил. — Тебя. Я люблю тебя, — прошептал он, наклоняясь к ее губам, и касаясь их в нежном поцелуе.
— Я… тоже тебя люблю, — неуверенно ответила мириаланка. Юноша просиял улыбкой на это сомневающееся признание.
— С ума сойти, — счастливо протянул он. — Просто день исполнения всех желаний. Ночь, — он зажмурился, тряхнув головой. Вдруг, его улыбка заметно потускнела. — И что, наши отношения одобрят? У тебя не будет проблем из-за меня?
— Может, и будут, — беспечно ответила Луминара. — Но, скорее всего, нет. Не мы первые, не мы последние.
— То есть? — недоуменно спросил Нил. — Это что — нормально, спать со своим падаваном?
— Не то, чтобы нормально, — задумчиво ответила мириаланка. — Особенно, для рыцарей-женщин. Вот мужчины… некоторые мастера и рыцари, взяв в падаваны симпатичную девушку, не могут удержать свое хозяйство в штанах. Обычно, их малолетние любовницы в восторге — среди джедаев, мало непривлекательных разумных. Но, если девушке что-то не понравится, она может нажаловаться совету, и ее наставник получит по заслугам. В худшем случае, бедняжки сбегают из ордена. Беглых джедаев, падших и не очень, в галактике полно.
— Это явно не твой случай, — юноша нежно погладил Луминару по щеке. — Поверить не могу, что я у тебя — первый, — он счастливо улыбнулся. — Ты же бесподобно красивая.
— Ну, меня обучала женщина, — мириаланка заметно смутилась. — А в храме, я больше внимания обращала на учебу, чем на мальчиков.