— Где ты был? — ровно поинтересовалась она.
— Меня внаглую клеили, не отходя от спидера, — поведал юноша, сбрасывая халат, и плюхаясь в мягкое кресло. — Одна симпатичная гонщица вздумала затащить меня в укромный уголок, и коварно соблазнить, но увы, ей не светит. Точнее, — он хитро глянул на все ещё смурную джедайку, — ей никак не затмить свет прекраснейшего изумруда галактики.
— Между нами все ещё нет никаких обязательств, — неуверенно сказала Луминара. — Я не принадлежу тебе, а ты — мне.
— Хатт с ними, с обязательствами, — отмахнулся юноша, и протянул к ней руки. — Иди сюда. Я уже который час хочу нормально тебя обнять, — мириаланка облегчённо улыбнулась, и уселась к нему на колени. Нил немедленно заключил любимую женщину в крепкие объятия.
Эпизод LXXIX: Свет надежды
Нил Коррин и его любимая наставница недолго нежились в объятиях друг друга. Довольно скоро, остатки напряжения покинули Луминару. Коротко чмокнув ученика в губы, она вытащила его из кресла, и настойчиво поволокла в ванную — по ее словам, им обоим не мешало смыть пыль и пот долгого пути. Причем, к сожалению Нила, именно смыть, а не как-нибудь по-другому провести время в душе.
Юноша закончил с помывочными процедурами довольно быстро, после чего был изгнан Луминарой обратно в спальню. Там, он растянулся на широкой двуспальной кровати, и зарылся в датапад. Коротать ожидание он решил полезным делом — выполнением недавнего обещания. Нилу предстояло отыскать в Эфаване хорошее место для небольшого праздничного обеда, и нечто, подходящее на роль деньрожденного подарка. Мысли юноши все больше склонялись к посещению ювелирного магазина.
Он как раз успел с блеском завершить первое из намеченных дел, и прилично продвинуться во втором, когда тихо зашипели сервомоторы двери ванной комнаты. Следом, зазвучали легкие шаги знакомой Нилу поступи. Он немедленно обернулся к входящей Луминаре. Заодно, его рука потянулась к прикроватному столику — отложить датапад.
Юноша замер посреди этого движения, в крайне неловкой позе. Планшет выскользнул из его пальцев, и с грохотом брязнулся на пол, чего Нил совершенно не заметил.
— Ты… светишься, — растерянно пробормотал он.
Светло-зеленая кожа мириаланки и вправду источала неяркий свет. Стройные ножки, выглядывающие из-под махрового халата, изящные кисти рук, посвежевшее лицо женщины — все лучилось мягким, теплым сиянием.
— Ах, это, — буднично ответила мириаланка, с легким удивлением проводив взглядом рухнувший датапад. — Не беспокойся, пройдет через пару часов. Спать оно нам не помешает.
— Как это?.. Почему это?.. — запинаясь, выговорил Нил. Он поднялся с кровати, медленно и неуклюже, и встал перед джедайкой. Его пальцы осторожно коснулись светящейся щеки женщины.
— Один ритуал с моей родины, — непонимающе ответила Луминара. — На Мириале есть своя традиция почитания Силы. Нечто вроде религии, но до полноценного учения не дотягивает. Действенных приемов в ней всего ничего, но этот всегда помогал мне лучше стандартной медитации. Мне понадобилось успокоиться — тебя долго не было, и я… неважно, — чуть смутилась она. — Свечение — побочный эффект.
— Ты нарочно это делаешь? — тихо и жалобно спросил юноша. Его пальцы осторожно огладили шею мириаланки, и медленно раздвинули ее халат, выпуская на свободу округлые плечи женщины. Так же мягко светящиеся.
— Только я уверился, что моя любимая — само совершенство, как она учиняет вот такое вот, — растерянно проговорил он. Притянув наставницу к себе, он бережно коснулся губами ее щеки.
— И ты еще говоришь мне о других женщинах? — прошептал он в лицо Луминары. Та безмолвно следила за ним широко раскрытыми глазами. — Какие могут быть другие женщины, когда моя единственная очень буквально сияет, словно прекраснейшая из звезд? Словно изумрудное солнце, — он потянулся было к ее губам, но остановился на полпути.
— Можешь не осторожничать, — глухо сказала мириаланка. Ее руки ловко распутали завязки купального халата юноши, и немедленно скользнули под него. — Свечение продержится еще два часа минимум.
Нил впился в нее поцелуем немедленно, одновременно стаскивая с любовницы халат. Как только ему удалось полностью высвободить изящное тело женщины из-под пушистой ткани, он оторвался от ее губ, и припал к шее, чем вызвал у Луминары протяжный стон. Его ласки понемногу спускались ниже. Он прошелся губами по плечам и ключицам мириаланки, и задержался на груди. Идеальной формы полусферы, сияющие теплым светом, надолго захватили его. Нил то ласкал темно-зеленые соски любовницы нежными прикосновениями языка, пробуждая в женщине все новые стоны, то страстно покусывал и целовал упругие и мягкие округлости. Он склонился к плоскому животику любовницы, скользя губами по его безупречно-гладкой коже, и покрыл поцелуями ее бедра, после чего, желание окончательно переполнило его. Подхватив Луминару на руки, он торопливо шагнул назад, спиной вперед, и уселся на постель. Мириаланка глухо вскрикнула, когда он опустил ее к себе на бедра, и они слились воедино. Ее колени крепко сжали бока юноши, и она задвигалась на нем — медленно, то и дело сладко вздрагивая и постанывая в его руках.