Музыкант, услышанный Нилом снаружи, устроился на стоящем у подножия кровати солдатском сундучке. Его глаза благостно щурились, а пальцы вовсю терзали струны обшарпанной гитары.
— Кандоси са карта, воде ан,
— Корусанта аден ми, воде ан[1],
увлеченно распевал он.
Тут, один из клонов, сидящих ближе ко входу, заметил-таки, что к их музыкальному вечеру присоединились новые лица. Он поспешно вскочил с койки, с размаху вписался макушкой в край ее верхнего яруса, и ссыпался на пол, болезненно постанывая. Остальные солдаты, всполошенные этой суматохой, заметались не менее неуклюже. Смерть-палочка вывалилась из пальцев любителя легких наркотиков, и укатилась под одну из кроватей. Счастливый обладатель кружки подхватился на ноги вместе со всеми, и щедро облился пивом. Струны под пальцами гитариста породили резкую, диссонантную ноту. Сам музыкант умолк, и озадаченно провел ладонью по блестящей лысине, украшенной простенькими татуировками — указывающими вверх стрелочками.
— Знакомься, Нил — наша доблестная третья рота, отдыхает после трудного дня, — тяжело проговорил Отсчет. — Расслабляется, и готовится к дружным посиделкам на губе, не иначе, — он вперил сердитый взгляд в кружконосца, по чьей груди расплывалось обширное мокрое пятно. Следом, его пристального внимания удостоился любитель смерть-палочек, очень нетвердо стоящий на ногах.
— Здорово, бойцы, — светским тоном произнес юный джедай. — Расслабляетесь, значит…
Он зашагал между рядами коек, и остановился перед владельцем кружки. Сам сосуд безуспешно пытался спрятаться за сапогом клона. Правая ладонь Нила проделала быстрое круговое движение, и бывшая гильза плавно воспарила в воздух. Ее краткий полет закончился в руке юноши. Тот с интересом принюхался, а потом и вовсе отхлебнул. Его брови восхищенно приподнялись.
— Это что же, местное? — спросил он у хозяина емкости.
— Т-так точно, господин джедай, — запинаясь, ответил тот.
— Амброзия, — с мечтательным видом поведал Нил. — Нектар. Что ж ты, солдат, разлил так много? Замечательный напиток, беречь его надо, — он впихнул кружку в руки клона, и направился к пошатывающемуся пользователю смерть-палочек. Остановившись напротив него, он положил ладонь на лоб солдата, и задумчиво прищурился. Клон растерянно хлопал глазами.
— Степень разжижения мозгов — в пределах разумного, — весело прокомментировал юноша. — Побольше, чем у какого-нибудь отбитого фермера из глубинки, но до бывалого сенатора все еще не дотягивает. Ну что, солдаты, будем знакомы? — он отвернулся от любителя наркотиков, и вышел в середину казармы. — Я — джедай-командир Коррин, ваше новое начальство. Чуточку поглавнее Отсчета. Кто старший по званию?
— Я, джедай-командир, — отозвался давешний музыкант. Он успел отложить гитару на кровать, и сейчас вместе со всеми усердно тянулся по стойке смирно. — Клон-лейтенант личный номер четыре-шесть-шесть-четыре, позывной «Бакк».
— Неплохо играешь, Бакк, — Нил приблизился к командиру роты, и задумчиво скользнул взглядом по елочкам татуировок на его бритой голове. — Учился у кого-то?
— Никак нет, самоучка, — настороженно ответил тот. — Разрешите обратиться, джедай-командир? Личный состав отправлен на отдых по моему приказу. Готов взять на себя ответственность за… эксцессы.
— Да? — Нил с интересом заглянул клону в глаза. Тот упрямо не отвел взгляда. — И какое наказание эти эксцессы заслужили?
— Пять суток гауптвахты, с конфискацией и урезанием зарплаты, — подал Отсчет голос от двери. — При повторном нарушении — понижение в должности, за служебное несоответствие.
— Несоответствие — это да, — чуть улыбнулся юноша. — В том смысле, что наказание не соответствует проступку. Накажу-ка я вас сам, всех и скопом, — он медленно обвел клонов взглядом. Те заметно напряглись. Кроме любителя смерть-палочек — он все еще видел радужные сны наяву.
— Слушаем командирский приказ, — с удовольствием проговорил Нил. — Продолжать отдых до победного, но чтобы утром были готовы к труду и обороне. Тебе, например, уже хватит, — палец юноши указал на покачивающегося клона. Тот согласно кивнул, отчего едва не потерял равновесие.
— А ты, — Нил обернулся к ничем не примечательному солдату, — сивуху из своей фляжки лучше вылей. Еще пара стопок, и ты бы ослеп с концами. Кстати, не моргай пару секунд, — он сделал короткое движение рукой. В тот же миг, клон вскинул руки к глазам, и принялся судорожно их тереть.