- У, гады, не дают жить спокойно! – заклокотала во мне злость разгневанного орла. – Убью! Всех убью! Щас пойду и всех постреляю! – бушевала злость. А может, совесть?.. Ну, почему я должен убивать?..
В голове, откуда-то из самых потаенных глубин сознания, сначала почти неслышно зазвучала песня Цоя и затем, по нарастающей, застучала, загремела, отдаваясь бешеным ритмом в висках:
Группа крови - на рукаве,
Мой порядковый номер - на рукаве,
Пожелай мне удачи в бою….
И почти не таясь, я пошел искать остальных терминаторов. Когда понимаешь, что твоя жизнь конечна во времени, и это неизбежно, и это очень скоро, ты становишься другим. В твоём сознании происходит «просветление» и весь ненужный жизненный хлам уходит. Остаётся только то, ради чего стоит жить, за что нужно бороться. А про-СВЕТ-лённым и Мать-Природа помогает. Со мной начало твориться что-то не совсем объяснимое, вернее совсем необъяснимое…
Пространство и время стали осязаемыми для меня, они стали податливо-ватными. Как будто я попал в глубокую подводную пещеру, причём на самую глубину, где пространство и время ты чувствуешь по-другому – растянуто. Воздух вдруг загустел как какой-нибудь кисель и… стал ощущаться наипрозрачнейшей невесомой водой. Когда я двигался сквозь него, моя кожа чувствовала её лёгкое, мягкое сопротивление. Все звуки вокруг приобрели необычайную тягучую певучесть. Расстояния перестали быть постоянными – они дышали в такт моим действиям. Зато мои мозги приобрели кристальную чистоту и стали готовы к самым великим вычислениям. Любые ненужные информационные помехи жестко отфильтровывались (не надо голову засорять, когда нужен результат). А тело почему-то продолжало работать в прежнем обыкновенном воздушном режиме, как будто ничего и не произошло. Странные ощущения. Но происходящее было явно мне на пользу. Я стал «видеть» общее расположение дома, оставшихся «людей в черном», как бы со стороны всё видел. Складывалось такое впечатление, что я был везде и сразу. Мне казалось, что у меня в голове включился мощный, неимоверно быстрый суперкомпьютер, который сам производил неведомые мне вычисления и выдавал точный готовый результат. А ритм песни синхронизировал все процессы. Мозг, быстренько, анализировал все шорохи, все светотени, весь мой опыт, собственный и взятый из кино или из книг, анализировал все что угодно и выдавал результат, готовый результат. Я уже знал, что надо делать, и что произойдет дальше. Правда, до конца я не был уверен, что мне не помогает какое-то неизвестное шестое чувство. А может, кто-то?.. В конце концов, сейчас для меня важен результат, а как он получен – это отдельный вопрос на потом.
Один здоровяк был прямо за углом, я спокойно вышел на него, одновременно открывая стрельбу из автомата в то место, где он должен быть. Если бы его там не оказалось, будь он хоть на полметра в стороне, мне бы не поздоровилось и на этом всё сегодняшнее действо закончилось бы. Но здоровяк оказался там, где и должен был быть, а среагировать он просто не успевал: очередь из моего автомата отбросила его на несколько метров назад. Проверять, что с ним произошло, я не стал, стремительно развернулся и выдал вторую быструю очередь по входу. Там как раз появился следующий здоровяк. Он даже не успел оценить обстановку, получил свою порцию пуль, тоже отлетел на несколько метров назад и остался там – лежать. Пока он отлетал, его автомат коротко выстрелил. Они, конечно, были профессионалы: здоровяк появился на стрельбу, пока я еще стрелял, и никаких ошибок они не допускали. Но я предугадывал их расположение, их поведение. Может, и черный костюмчик меня как-то спасал: не хотели ребята стрелять по своим, не глядя, а чтобы понять, что это чужой, нужно время. Я у них выигрывал малюсенькие доли секунд, простую человеческую реакцию, но этого было достаточно. Остались еще двое, и они предупреждены. Стреляли ведь два автомата одновременно. Это могло заставить их задуматься. Слава богу, они находились в другом конце здания и на первом этаже. У меня было какое-то время, чтобы успеть перевести дух и поймать какую-то всё время ускользавшую умную мысль. Какой-то ответ на какой-то вопрос.… Но времени совсем чуть-чуть…
Лестница на второй этаж была всего одна, ребята пошли «двойкой», как их учили когда-то: один прикрывает другого. Но вот вопрос: кто будет прикрывать прикрывающего? Я чувствовал их осторожное медленное неслышное продвижение, одновременно видел и дыру, через которую могу попасть со второго этажа на первый незаметно для них. Что я и сделал, причем как-то быстро и легко это у меня получилось, как будто всю жизнь ждал этого момента, когда можно будет по этажам прыгать, когда наконец-то можно себя проявить во всей красе. И снова события развивались, так как будто ни от кого ничего не зависело. Все решено, причем в мою пользу, несмотря на счет «один – пять». Я незаметно оказался сзади них, в каждой руке у меня был автомат. Стрельбу я открыл сразу по обоим терминаторам, с обеих рук, по-македонски. Со стороны это выглядело круто, как в кино. Пуль я не жалел – лишь бы попасть. Автоматы у меня в руках прыгали, как необъезженные быки у ковбоев, ни о какой прицельной стрельбе не могло быть и речи. Неуправляемые пули сплошными невидимыми веерами летели во все стороны. Только вздыбившиеся фонтанчики серой пыли или красного щебня из кирпичной стены показывали, где они только что были. Но свои доли секунды я у них всё-таки выиграл. Ребята открыли огонь по мне, когда свинцовый ливень их уже настиг. Ничего серьёзного сделать они уже не успевали. Под свинцовым градом они оба лишь несколько раз неловко, некрасиво и непроизвольно дернулись всем телом, зашатались, как пропитые алкаши в последней стадии опьянения, и тяжело осели на грязный пол. Их огонь получился совсем слабым и неприцельным, около меня лишь чиркнули несколько одиночных капель так и не начавшегося смертоносного свинцового дождя. Несколько пуль просвистело где-то около головы, совсем рядом, я даже слышал, как они пролетали мимо. Но, ни одна меня не задела. В этом мне снова повезло. Здоровяки упали и затихли. Автоматы в моих руках тоже почему-то затихли. Непроизвольно нажал несколько раз на курок, пока не понял, что кончились патроны. И тут же пространство и время стали обычными, нормальными как всегда. А я перестал орать. Оказывается, пока стрелял, орал что-то, ничего не понимая. Наверно, помогал автоматам стрелять. Сразу стало оглушительно тихо, пронзительно тихо, когда начинаешь слышать тишину всем телом, всеми фибрами своей души. Затем у меня начался «отходняк». Я стою и не могу сдвинуться с места: ноги, стали непослушными, негнущимися, как будто и не мои, а чужие чьи-то. И они стали такими неподъёмными (просто как чугунные), что я не смог ни одного шага сделать. А ещё эмоции после пережитого вовсю забурлили, и наконец-то страх проснулся и голову всевозможными страшилками до самой макушки засорил. Хорошо хоть не описался!.. а то бывает у некоторых…
Надо бы убедиться, что в терминаторов я попал. Иначе, как в кино бывает, вроде бы и всё, и ты победил – ан нет! Какой-нибудь недобитый враг перед смертью обязательно пустит в тебя свою последнюю пулю. Очень медленно, малюсенькими шажками, я осторожно продвинулся к ближайшему терминатору, прощупал пульс на шее. Пульса у него не было, потом ко второму, и то же самое, не было даже слабых толчков. И так пять раз… по всем этажам… Хотя из-за барабанного боя собственного сердца я мог ничего и не почувствовать. А вот в глаза я старался им не смотреть…