ходя до освещённой калитки её дома, молодой человек вдруг резко остановился, и тут она всё поняла: 'А он знает. И где я живу, и о видеокамерах перед входом'. Он знал и не хотел светиться, что означало… Веронике даже не хотелось думать, что это могло означать. Она, молча, продолжила путь по направлению к дому, и, не поворачивая головы, лишь подняла вверх руку, чтобы прощально помахать ей. Сказок в жизни не бывает! 'Итак, они сделали первый ход', - сказала она сама себе. Вероника не стала делиться своими подозрениями с Володей, чтобы тот не подумал, что у неё началась паранойя, но для себя решила, что настало время держаться настороже. Поэтому, когда она в субботу поехала к Люде, чтобы забрать бумаги, то всё время, как ей казалось, незаметно оглядывалась назад, однако не заметила ничего подозрительного. Но оказалось, что плохо смотрела. Как только машина остановилась у дома, где жила Люда, сзади подрулила 'Волга', из которой выскочил молодой парень и сунул ей в лицо какое-то красное удостоверение. — Одну минуточку. — А ты сядь и не высовывайся! Это предназначалось выскочившему из машины шофёру-телохранителю, которого ей дал Володя, и он опять показал своё удостоверение. Тому пришлось подчиниться. — Вам делают деловое предложение. 30 тысяч баксов за то, чтобы вы на три месяца уехали к себе, в Штаты. Хорошие деньги, а? Парень ухмылялся. Он был мерзким. От него просто разило милицейской или уже полицейской наглостью. — Ну, и ещё билет бизнес классом, — добавил он, довольный собой. Ей было просто до тошноты противно стоять перед этим самодовольным подонком, которого прислал какой-то неведомый ей Обухов, чтобы её купить. — Пошёл вон! Она подумала и добавила, обходя его: — Козёл. — Пожалеешь! — услышала она себе в спину. Люда выполнила все её указания, и хотя бы со стороны налоговых органов к ней не должно быть никаких претензий. Оставалось лишь избавиться от квартир, и она была бы свободна, но приходилось ждать, пока две их них не покинут арендаторы. Но по словам Люды ситуация на рынке недвижимости была непростой, и она предупредила, что даже по сниженной цене нет никаких гарантий, что они уйдут быстро. Генерал ещё более убавил её оптимизм. — Чего? Какие налоговые органы? — Протянул он, когда на очередной встрече она напрямую спросила, с какой стороны к ней могут прицепиться, если понадобится. — Да, тебя просто возьмут за переход дороги в неположенном месте и найдут в сумочке наркоту. Заведут уголовное дело и запрут на сутки в обезьянник, пока тебя не вытащит оттуда американский консул. После этого сама уедешь. И очень быстро. Её передёрнуло от подобной перспективы. — А что нужно сделать, чтобы не цеплялись? — Нужно, чтобы за тобой стоял кто-то, кого они боятся. — Вы можете быть этим кём-то, которого бояться? — Я? Да, на кой хрен мне это нужно? Я завязал. И хочу уйти тихо. Всё забыть, как кошмарный сон. Ловить рыбку, ходить с ружьишком. Я взялся помогать только Володьке. Всё-таки служили по соседству. А ты ищи среди своих друзей. Они покруче меня. Если бы он знал об её отношениях с 'друзьями'! — Теперь о Важе, — он переключился на Володины дела, собственно из-за которых они и встретились на рынке. — Эта падла решил встрять в качестве миноритария и урвать свою долю американских денег. Земеля его взял на случай, если понадобится использовать силовые методы решения проблем. Он знает, что Володька — крепкий орешек. — Но он же — депутат. Как он может общаться с такой мразью? Генерал с изумлением глянул в её сторону и даже не стал отвечать на подобную чепуху. — Слушай дальше. Они обо всём сговорились, определили доли и скоро начнут. — Уже начали. Подослали ко мне красавчика, чтобы познакомиться. Генерал разулыбался. — Ну и как мужик? Нормальный? — И не дожидаясь ответа, продолжил. — Ну, это — Земеля. Узнаю его методы. Он идёт первым. Будет давить со всех сторон. Через суды, через налоговиков, через поставщиков. Будет покупать людей. Скажи Володьке, чтобы торговался, тянул время и готовился. Потому что потом в бой пойдёт Важа, и это уже серьёзно. Она вздохнула. Наступали тяжёлые времена. Она уже однажды столкнулась с Важей Шалвовичем. Нужно было поскорее убираться и подальше. — И ещё. Пусть копает под Обухова, моего сменщика. У того рыльце в пуху. Слишком много под себя гребёт, и народу это не нравится. Есть за что зацепиться, тем более уже знают, что он уходит. Не будут бояться. Если накопает, то облегчит себе жизнь. Без Обуха им будет трудно. Володька-то числится за Московской областью, и там будут не довольны тем, что на него наезжает Москва. У нас разделение сфер влияний. И Обухов должен договориться с областью и решить эту проблему, отчислив им что-то с барского стола, чтобы те не возникали. Для этого его и взяли в свою компанию. Веронике и так было трудно следить за мыслью генерала и запоминать все хитросплетения московских связей, а тут ещё и Подмосковье. — Ну, на сегодня всё, — и он двинулся вдоль рядов. Шеф был раздражён. — За что он деньги получает? — имелся в виду генерал. — Я всё и без него знаю. Они уже начали. На следующей неделе подадут документы в суды по просроченным векселям какого-то лохматого года с требованием наложить арест на имущество. — Просроченные векселя? — Да. Векселя. Нарисовали бумажек и радуются. Пока проведут экспертизу и докажут, что векселя липовые, пройдёт несколько месяцев. Но даже, если и наложат арест на какую-нибудь заправку, не умру. У меня все они записаны на разные акционерные общества. А 100 процентов капитала обществ — у меня в холдинге. Им понадобится 40 исков, чтобы уложить меня на лопатки. А это даже Земеле не под силу. 'А он совсем не прост!' — Даже если понапишут бумажек о продаже акций каких-нибудь заправок, зарегистрируют их у налоговиков, то что они получат? Недвижимость? Да. Но обременённую долгами. Все эти ЗАО столько должны холдингу, что им мало не покажется. Проблемы они приобретут, а не недвижимость. И суды, которые будут разбирать иски к ним. Подумал и добавил: — Даже если они меня угрохают, то что будет? А ничего. Холдинг находится в трастовом управлении. Я лично там не хозяин. Это люди умирают, а трасты нет. Так у вас говорят в Америке? Траст будет управлять имуществом, а до него им не добраться. Он очень далеко и хорошо защищён. Бережёного бог бережёт, а не бережёного конвой стережёт. Вот так тут у нас! Он отхлебнул что-то из стакана. — Ещё выплыли с жалобами два пацана, которым набили морды. Напишут об этом какую-нибудь херню в газетах. И пойдут круги по воде. Мол, у Володьки проблемы. Наши-то понимают, что наехали, а иностранцы не врубаются. Они же ещё верят, что всё, что пишется в газетах, — чистая правда. Володя внимательно посмотрел на неё: — Знаешь, почему я всё это тебе рассказываю? Поняв по её лицу, что она не понимает, сказал с усмешечкой: — А к тому, что, если ты тоже решаешь, продаться или нет, то должна осознать, что этим, которые наезжают, не светит ничего. А соответственно и тебе тоже. Вероника решила пропустить это замечание без внимания. — Генерал ещё сказал, что будут действовать через поставщиков, налоговиков и… — Правильно. Но всё это — мелкие уколы, чтобы отвлечь внимание. Ударят они по деньгам. У них нет другого способа меня свалить. И ваша задача вычислить, кто продался. Он порылся в ящике стола и вынул две коробочки. — Знаешь, что это такое? Она знала. Сама пользовалась подобной продукцией, когда работала в фонде у Сергея. — Помоги мне установить их в компьютеры Мишки и Севы. Я должен знать всё, что они делают. Она сидела и не двигалась с места. — Чего ты сидишь? Как ты думаешь, от кого они узнали о тебе? От одного из них двоих. У неё было предположение от кого, но она предпочла не высказывать его вслух. — Пошли! Моя карточка открывает все двери, и меня машина не фиксирует. — Он скривил рот в подобии улыбки. — Я здесь — человек-невидимка. Через полчаса работа была закончена, и теперь сами контролёры находились под контролем. — А в моём РС уже установили? — спросила она, когда они произвели проверку. Володя ухмыльнулся. — Он там с самого первого дня. Тебе я доверял меньше всего. Ну, об этом она догадалась тоже с первого дня. Пошла следующая неделя её работы, и она получила ещё одно задание. — Ко мне приходит 'Шеврон', и нужно помочь с переводом, — заявил шеф. — Я не хочу привлекать никого постороннего. 'Шевроном' оказался довольно обаятельный дядечка в ранге исполнительного директора фирмы. — Откуда вы? — доброжелательно спросил он, когда они знакомились в кабинете у Володи. — Из Чикаго. Ей совсем не хотелось делиться с ним подробностями своей биографии. Кем был второй из пришедших мужчин, она сразу же догадалась по депутатскому значку в лацкане пиджака. 'Вот и познакомились, — подумала она. — Много о вас слышала. Спасибо за красавчика'. Землянский неплохо знал английский и переводил словесный мусор, которым обычно американцы начинают деловые переговоры. Он с чувством собственного достоинства восседал в кресле и выглядел даже посолиднее американского директора, иногда поглядывая на неё через золотистые очки, когда она переводила то, что отвечал Володя. Наконец, они перешли к вопросу, с которым явились. Американец заявил, что в бизнескругах циркулирует информация, что ведутся переговоры о продаже фирмы одной из международных нефтяных компаний. 'Шеврон' намерен расширять свою сбытовую сеть в России, поэтому хотел бы сделать конкурентно