ор. — Конечно, я буду периодически звонить на твой мобильный. Вероника была уверена, что Юлька не хотела продолжать тему, и, скорее всего, получила чёткие указания от мужа держаться подальше от всего, что связано с Вовчиком и его бизнесом. Она уже имела возможность убедиться, что приятельница ставила интересы семьи выше всех иных, и Вероника совершенно не была уверена, захочет ли она вмешаться, если ей действительно понадобится помощь, поэтому решила опробовать другой вариант. С Билом Андерсеном удалось соединиться лишь с пятого раза. Он был занятым человеком. Но вытянуть из него ничего не удалось. Был традиционный набор фраз о конфиденциальности в отношениях с клиентом и прочий словесный мусор, приятый в деловом сообществе. Не прошла даже ссылка на 'мы же оба американцы'. И он, и она уже стали больше москвичами, чем американцами. Но одно замечание заинтриговало: — У него мы установили нечто уникальное. Такого нет ни у кого. Потом подумал и добавил: — И я надеюсь, что не будет больше нигде. Вероника поняла, что после подобной ремарки она уже не сможет не пойти на встречу со шкафом в роли человека. Охранник в вестибюле был вежлив и открыл дверь немедленно, как только она назвала свою фамилию. Это была недавно выстроенная семиэтажная башня, скрывающаяся за офисом компании и с выходом на другую улицу. Под домом находился гараж, и, конечно же, двор был обнесён металлической оградой с неизменными телекамерами. Это был явно жилой дом, что настораживало. Используя свою магнитную карточку, охранник открыл дверь одного из лифтов и приглашающе кивнул головой. На её вопрос, на какой этаж она должна подниматься, он ухмыльнулся: — Там только один этаж. Это был самый странный лифт, который ей пришлось видеть в жилом доме. Там были лишь две кнопки: 'вверх' и 'вниз'. Посчитав, что она находится внизу, Вероника нажала 'вверх' и оказалась права. Лифт тронулся и поехал, но путешествие длилось недолго. Кабина почти сразу же остановилася. Сквозь открывшуюся дверь она увидела холл со столиком и несколькими креслами. И никого внутри. Выйдя из лифта, она огляделась. Створки дверей лифта закрылась в неё за спиной. Пять или шесть дверей и никаких признаков того, что в холле должна находиться какая-нибудь живая душа. Постояв, она решила исследовать, что находится внутри, чтобы определиться, как же найти пригласившего её нанимателя в не застёгивающемся пиджаке, но это оказалось трудновыполнимым делом. Все металлические двери оказались наглухо запертыми, и, чтобы проникнуть внутрь, требовалась магнитная карточка, о чём говорили горизонтальные вводные отверстия в каждой и них. На стук кулаком в дверь ответом была тишина. Выругавшись, Вероника направилась к лифту, но и там она столкнулась с тем же препятствием. Вместо кнопки вызова зияло то же вводное отверстие для карточки. 'Поймали!' Она в изнеможении опустилась на одно из кресел. Чем дольше она сидела, тем больше на неё давила тишина. Снаружи не доносилось ни звука. О ней забыли. Её или то, что от неё останется, найдут лишь через месяц, когда ей уже будет всё безразлично. Тишина вдруг резко взорвалась. Одна из дверей с шумом открылась. — Привет! — запросто сказал АйТишник Сева, пролетая мимо неё. — Ты к нам в гости? Не дожидаясь ответа, он уже открывал лифт с помощью своей карточки. Вероника так оторопела от внезапности его появления, что среагировала лишь, когда он уже находился внутри кабины. — Постой! Я поеду с тобой. Но он уже нажимал кнопку 'вниз'. — Извини! Не положено по протоколу. — Услышала она из-за закрывающихся створок дверей и сталась стоять снаружи. Лифт уехал без неё. 'Протокол! Какой к чёрту протокол?' Стоять перед закрытой дверью лифта стало скучно, и она побрела обратно к своему креслу. Обдумав ситуацию, она вслух рассмеялась и достала свой мобильник. Смех застрял у неё в горле. На экране высветилось, что она находилась вне зоны связи. В этом доме в городе Москве мобильный телефон не работал. Они отключили связь так же, как это делается в концертных залах в Америке. Но подобная аппаратура стоит недешево. 'Да, кто они такие?' Открылась очередная дверь, и к её облегчению из неё выплыла знакомая неуклюжая фигура и побрела по коридору, помогая себе палкой. — Шеф ещё не приходил? — спросил он, проходя мимо. И, не дожидаясь ответа, начал возиться с открыванием одной из дверей. Она молчала, не покидая своего кресла и ожидая, что же последует далее. Дверь, наконец, поддалась, и он включил свет внутри. Стена была облицована кафелем. Он с трудом протиснулся внутрь, и дверь за ним закрылась. Вероника продолжала сидеть, глядя на картинку на противоположной стене. Наконец, раздался шум спускаемой воды, и дверь опять открылась. Из глубины комнаты выползла фигура, выключила свет, закрыла дверь и начала медленное движение обратно по направлению к своей двери. Вероника застыла в своём кресле. Когда фигура достигла своего кабинета, она, наконец, вскочила и решительно направилась к шкафообразному. — Я ещё долго должна тут сидеть? Вы что, издеваетесь надо мной? Шкаф удивлённо взглянул на неё. — Шеф сам будет с вами беседовать. Подождите! — Я не собираюсь больше ждать. Выпустите меня отсюда! — Не могу по протоколу. Придёт шеф, и разбирайтесь с ним. — Какой шеф? Какой протокол? Выпустите меня отсюда немедленно! Он взглянул на неё как на полную дуру и захлопнул за собой дверь. Стояла тишина. 'Нужно что-то делать'. И она подошла к лифту и стала методично бить по двери кулаком, надеясь, что охранник заинтересуется, что же там наверху происходит. Долго ничего не происходило, но вдруг она услышала, что лифт заработал. Вероника перестала молотить в дверь и приготовилась к тому, чтобы высказать охраннику то, что она думает о порядках в этом здании. Дверь открылась, и внутри оказался совсем не охранник. Это был крепкий мужчина среднего или даже чуть меньше среднего роста с распущенным на шее галстуком, в расстегнутой рубашке и с пиджаком, зажатым в руке так, что он болтался по полу. Вид у него был неопрятный и усталый. — Здрасьте! — произнёс мужчина. Его появление было настолько неожиданным, что она не нашлась, что сказать в ответ. Мужчина обошёл её и направился вглубь коридора, а она заскочила на его место в лифте. — Пойдем со мной! — прокричал он, не поворачивая головы, и добавил: — Лифт всё равно не уйдёт без карточки. Она понажимала единственную кнопку и поняла, что без него не сможет сдвинуть с места кабину лифта. Мужчина стоял в коридоре, поджидая её. — Вы понимаете, что я американская гражданка, и вы силой удерживаете…, - начала она гневную речь, но он перебил её: — Так ты идёшь или нет? — Зачем? Я не собираюсь у вас работать. Она уже поняла, что это — тот самый 'шеф', и продолжала стоять в кабине лифта. — Но вы даже не выслушали, что за работа, и какие условия. Он всё ещё говорил с ней из глубины коридора. Не получив ответа, он сделал, наконец, шаг в сторону лифту. Посчитав, что пора сделать ответный шаг, чтобы хотя бы выбраться из этого здания, Вероника вышла из лифта. — Пойдём! Пойдём! — Совсем фамильярно сказал он, направляясь к одной из дверей. 'Опять начинается тыканье'. Он уже открывал дверь и приглашающе кивал внутрь. Ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться и пройти за ним. 'Дверь придержал. И за то спасибо'. Мужчина швырнул пиджак на диван, галстук полетел туда же и устало плюхнулся в кресло. Вероника огляделась. Стандартный набор офисной мебели. Всё, как везде, кроме одной детали. Половину стены занимал постер, на котором три парня в камуфляжной форме стояли, обнявшись, на фоне военного бензозаправщика зелёного цвета. Все улыбались во весь рот, глядя прямо в камеру. В середине троицы угадывался хозяин кабинета, только лет на 15–20 помоложе. Вид у него был совсем бесшабашный. Он почти не изменился с той поры. Остался таким же жилистым и подтянутым. Вот только лицо! Это лицо уже много лет не улыбалось, как тогда. — Это мы на Дмитровке стояли, — донеслось из кресла. — Это в Чечне? — В Чечне? — не понял он. — Да нет. Здесь. На Дмитровском шоссе. Из Чечни мы уже вернулись. Она не поняла, почему нужно стоять на Дмитровке с военным грузовиком и в камуфляжной форме. — Вроде бы под Москвой войны не было. — Была. И ещё какая! За бензин. За места для заправки на трассе. Поняв по её лицу, что она не догоняет, мужчина пояснил. — 90й год. На госзаправках на трассе бензина нет. А у нас был. Не спрашивайте, как мы его доставали. Бензин тогда был золотом. За него нужно было бороться. За него убивали. Это была война похуже чеченской. Столько людей полегло! Вон, Сашка, который слева. Не уберегся, когда местная шпана наехала. Хороший был парень! Опять она ничего не поняла. Кто наехал? Как не может быть бензина? Это что, как в американском фильме о будущем, который она когда-то видела в детстве? Но это же была фантастика. Однако пора было закругляться и поскорее уходить. — Да садитесь вы! Садитесь! Чего вы стоите? — Мне уже пора домой. Меня слишком долго продержали у вас в коридоре. — Ну, посидите ещё, раз приехали в такую даль. Хозяин кабинета уже извлекал из ящика стола папку, на которой она заметила свою фамилию. Извиняться за опоздание в этих стенах, по-видимому, не научились. — Да, садитесь вы поскорее, — продолжал настаивать мужчина, перелистывая страницы и почему-то улыбаясь. — Тут Колян наговорил о вас что-то совсем невразумительное. 'Какой Колян? Это муж Юльки, что ли?' — Прикинула она,