В себя меня привел знакомый голос, не стесняясь транслирующий в пространство притихшей рубки тщательно контролируемую ярость:
— Я не буду делать этого!
— Тебе придется, Тассадар. У тебя есть приказ.
— Зерги уничтожены, людям ничего не угрожает еще по меньшей мере сутки.
— А потом они вернуться — еще сильнее, чем были ранее. Мы уже проходили это, Тассадар. Уничтожение — единственный способ остановить зергов.
— С этим я не спорю — планета будет зачищена. Отведем флот в сторону, пускай люди возвращаются и забирают своих колонистов.
— Сколько раз ты будешь повторять одну и ту же ошибку?! — повысил голос неизвестный мне протосс в белоснежной судейской мантии. — В самом начале этой войны ты уже поступил так — и через месяц, когда мы сняли наблюдение, спасенные тобой Младшие* стали мутировать один за другим — и были уничтожены, а нам пришлось сжигать еще одну планету.
— Люди не так ничтожны, как вам кажется, уважаемый, — ляпнул я, сам шалея от собственной наглости.
Они обернулись одновременно, Судья — выпустив импульс удивления, под конец плавно сместившийся ближе к спектру эмоции "раздражение", Тассадар… улыбнулся, а меня обдал мощный импульс облегчения и радости. Не думаю, что его заметил кто-то, кроме меня — Тассадар воспользовался узким направленным лучом, сформированным настолько быстро, что я успел ощутить мимолетный укол зависти — мне до такого еще учиться и учиться…
— Эн Таро Адун, Судья, — я склонил голову в поклоне. — Меня зовут Алессадар, и я…
— Я знаю, кто ты, — прервал меня Судья. — Меня зовут Алдарис, Тамплиер, я Наблюдатель от Конклава в этой кампании. Я уже запросил твой статус… научная экспедиция, да?.. Ксенопсихология — странное увлечение для воина.
До сих пор не знаю, как я в тот момент удержал лицо и не выпалил глупое: "Шо?!" Это я что, получается, не презренный дезертир, а просто Тамплиер со странным увлечением, отправившийся изучать психологию одной из Младших рас?
Так вообще делают?!
В ответ на мой требовательный взгляд Тассадар едва заметно пожал плечами. О, всемогущие Зел Нага, как же хорошо, когда твой отец дружит с верховным главнокомандующим!
— Да, Судья. И как тот, кто изучал этот вид три года, — медленно заговорил я, тщательно подбирая слова. — Могу с уверенностью утверждать, что люди способны справится с угрозой заражения. Как существа, не обладающие нашим физическим совершенством, они имеют большой опыт лечения и профилактики эпидемий. Если их предупредить об опасности — они сумеют сдержать распространение угрозы… хотя бы самым варварским способом — физической ликвидацией носителей.
— То есть так же, как собираемся решить проблему мы?
— …Это будет их выбор, — тихо ответил я, старательно повторяя про себя, что кровавая репутация "Сынов Корхала" — целиком и полностью выдумка продажных СМИ. — И их ответственность.
— Это выход, Алдарис, — высказал Тассадар свое веское мнение, видя, как задумался Наблюдатель.
— Дайте мне связаться с теми, кто остался внизу — там есть человек, который… которому я бы доверил свою жизнь.
— …Хорошо. Я не имею возражений. Под твою ответственность, Тамплиер.
— Разумеется, Судья, — я склонил голову, скрывая облегчение.
Самые долгие три секунды в моей жизни, честное слово.
Потом был короткий разговор с Джимом, в котором я торопливо обрисовал ему проблему и заставил пообещать мне, что он справится с ситуацией. Был мой злой ответ на вопрос: "Ты вернешься?":
— Да они тут вас чуть не расстреляли! Я останусь и постараюсь этого не допустить.
Я повернул голову, усилием воли отодвигая воспоминания в сторону — там, на соседней койке, мирно посапывала Салли, укутавшись в простыню так, что наружу торчала только голова. Трудно было удержать улыбку, глядя на ее безмятежное лицо — я еще помню, как она мрачно сверлила взглядом интенданта, посмевшего воспротивиться ее категоричному: "мы будем жить вместе!" — до тех пор, пока бедняга не сдался.
Моя улыбка стала еще шире, когда я вспомнил тот сумасшедший первый день, когда мы, сидя на одной кровати, проговорили много часов подряд — как в старые добрые времена, будто и не было трех лет моего изгнания. Я помню, как, когда я в очередной раз зевнул и, осознав, что отца я сегодня не увижу, предложил готовиться ко сну, она невозмутимо кивнула и, не медля ни мгновения, принялась стягивать с себя мантию через голову. Помню, как выскочил из каюты в мгновение ока (возможно, эта даже была моя первая самостоятельная телепортация) и, прислонившись спиной к двери, слушал ее довольный смех…