Усиление ледовитости северных морей позволило части населения Крайнего Севера заняться морским зверобойным промыслом, о чем свидетельствует находка поворотного гарпуна из моржового клыка, найденного в одном из погребений Усть-Бельского могильника на Чукотке.
Изменение климата в меньшей степени отразилось на хозяйстве обитателей лесной зоны. Здесь обнаружены более долговременные поселения, жители которых занимались охотой на лесных животных и рыболовством. На Байкале большое место занимал промысел нерпы. Рыболовство способствовало укрупнению хозяйственных коллективов, создававших большие и долговременные поселки.
Изменение климата в сторону засушливости привело к расширению степной зоны Забайкалья. Возможно, это было одной из причин продвижения части забайкальского населения в Приангарье. С изменением климата в определенной мере связан и частичный переход к производящему хозяйству, одним из свидетельств чего является находка скелета овцы в глазковском захоронении Фофановского могильника.
Крайний Северо-Восток существенно отставал по уровню развития от Восточной Сибири, что во многом объясняется отсутствием доступных для разработок месторождений меди. Хотя, как отмечено выше, ымыяхтахская культура проникла на Чукотку, единственным подтверждением знакомства древнего населения этого края с металлом являются находки небольших бронзовых резцов в Усть-Бельском могильнике на р. Анадырь (Диков, 1979), относящемся к началу I тыс. до н. э.
На территории Восточной Сибири, особенно в Таймырском Заполярье, медные руды и даже самородная медь встречаются во многих местах. Богатые месторождения олова в Забайкалье эксплуатировались с карасукского времени. Источником, откуда черпали олово металлурги заполярных районов Восточной Сибири, могли быть россыпи на р. Индигирке. Изготовление бронзовых изделий получило особенное развитие в южных, степных районах. Однако, хотя и не столь интенсивно, бронзолитейное производство развивали и жители восточносибирской тайги. Предположения об отсутствии бронзового века в таежной части Восточной Сибири стали достоянием историографии.
В бронзовом веке археологически фиксируется сложение ряда крупных этнических общностей, ставших основой формирования современных народов. Относительно этнической принадлежности ымыяхтахской культуры высказаны различные мнения. Р.С. Васильевский (1971), Н.Н. Диков (1979), И.В. Константинов (1978), Ю.А. Мочанов (1969) предполагают, что носители вафельной керамики участвовали в сложении северо-восточных палеоазиатов (чукчей и коряков). А.П. Окладников связывал их с предками юкагиров и нганасан. Л.П. Хлобыстин (1978) рассматривал их как палеоазиатских предков юкагиров, основываясь на сложности генезиса последних. По мнению С.А. Федосеевой (1980), ымыяхтахцы участвовали и в сложении северо-восточных палеоазиатов, и в этногенезе юкагиров.
Можно предполагать, что ымыяхтахская культура была присуща не одному этносу, а нескольким, и потомки ымыяхтахцев приняли участие в генезисе различных народов, в основном палеоазиатов Северо-Востока. Формирование древнейших юкагиров произошло в результате взаимодействия ымыяхтахской культуры и культур, проникших из Западной Сибири на правобережные притоки Енисея. По мнению большинства лингвистов, юкагирский язык относится к семье уральских языков. Лексические соответствия в юкагирском и самодийских языках, касающиеся названий меди и бронзы, дают возможность установить, что они были восприняты юкагирами от самодийцев во второй половине II — начале I тыс. до н. э. В период ознакомления с железом контакты юкагиров с самодийцами в основном уже отсутствовали, что, возможно, было связано с распространением кетских этнических групп.
Образование тунгусской этнической общности, вероятнее всего, связано с районами Забайкалья и Прибайкалья, где существовали глазковская и близкие ей культуры. Расселение тунгусоязычного населения в Восточной Сибири произошло скорей всего в догуннское время.
Представляется правильным сопоставлять расселение древних тунгусов с распространением устьмильской культуры и культур, в происхождении которых она приняла участие.