Таким образом, эти два внешне непохожих явления — миграция и смена формы хозяйства — протекают в русле единой исторической закономерности и представляют собой всего лишь разные варианты выхода из одного и того же кризисного состояния. Их историческая сопоставимость проявляется, в частности, в том, что миграция нередко завершается переходом на другой уровень экономики, т. е. сам миграционный процесс выступает здесь по существу, как процесс перехода от одной формы хозяйства к другой, причем этот переход обычно сопровождается социальной и этнической трансформацией, а также существенными изменениями в материальной и духовной культуре. Отсюда исключительная важность изучения древних миграций для понимания практически всех сторон истории древних обществ.
Другим важным направлением экологического подхода в археологии является исследование факторов и проявлений неравномерности социально-экономического развития. Это направление имеет два ракурса — региональный и эпохальный. Региональный проявляется в том, что наиболее быстрые темпы социально-экономического развития имеют место не в районах с чрезмерно суровой или чрезмерно щедрой природой, а там, где отрицательные и положительные факторы природной среды как бы уравновешивают друг друга. Отрицательные факторы стимулировали активный поиск новых социально-экономических возможностей, положительные — способствовали успеху этих поисков. Для западносибирской территории наилучшие возможности в этом отношении, начиная с эпохи металла были в районах, прилегающих к пограничью таежной и лесостепной зон, т. е. в местах, удобных для ведения рационального и надежного многоотраслевого хозяйства, динамично сочетавшего присваивающие промыслы (охоту и рыболовство) и производящие отрасли (скотоводство и земледелие). Именно поэтому здесь сложились и существовали такие богатые, колоритные и развитые культуры, как самусьская, кротовская, черкаскульская, сузгунская, еловская (бронзовый век), саргатская, кулайская (эпоха раннего железа), потчевашская, релкинская (раннее средневековье) и др.
Эпохальный ракурс неравномерности социально-экономического развития проявляется в том, что один и тот же фактор природной среды в разные исторические периоды мог иметь прямо противоположные исторические последствия. Так, отсутствие в Западной Сибири хорошего кремня и, наоборот, обилие в Восточной Сибири, в частности в Приангарье, источников сырья для каменной индустрии предопределили в дальнейшем разную степень стимуляции технического прогресса. В Западной Сибири скудость источников каменного сырья вызвала по мере развития производительных сил насущную необходимость поставить свое хозяйство на более прочную техническую основу. Используя опыт южных соседей, население Обь-Иртышья начинает осваивать местные месторождения самородной меди и касситерита и создает собственную бронзовую металлургию, о богатстве и своеобразии которой говорят такие блестящие памятники, как Самусьское IV поселение в низовьях Томи и Ростовкинский могильник близ Омска. Население же Восточной Сибири, особенно северо-восточных ее районов, где месторождения высококачественных пород камня были удобны для эксплуатации и практически неиссякаемы, продолжает использовать в основном прежние, доставшиеся в наследство от неолита сырьевые источники, тем самым консервируя свое производство.
Этим обстоятельством следует объяснять тот парадоксальный факт, что неброский, внешне невыразительный (особенно по кремню) неолит Западной Сибири рождает изумительные по богатству культуры эпохи металла и, наоборот, население восточносибирской тайги, создавшее в эпоху неолита богатые, колоритнейшие культуры, позднее консервируется в своем развитии и начинает отставать от своих западносибирских соседей. Исследование вопросов, связанных с проблемой неравномерности социально-экономического развития, чрезвычайно важно для выявления и понимания общих, эпохальных и региональных закономерностей исторического процесса.
Третьим важным направлением экологического подхода в археологии является исследование переходных исторических эпох, особенно периодов, лежащих между каменным и бронзовым, бронзовым и железным веками. В эти узловые эпохи история как бы уплотнялась во времени, социально-экономическое развитие шло удесятеренными темпами. Для понимания стимулов таких «скачков» очень важен тот факт, что в аридных областях Евразии и на юге Западно-Сибирской равнины переход от неолита к эпохе бронзы (и одновременно от охотничье-рыболовческого хозяйства к пастушеско-земледельческому), равно как переход от эпохи бронзы к эпохе железа (и одновременно от пастушеско-земледельческого хозяйства к кочевому скотоводству) произошли в условиях жестоких экологических кризисов. Выявление конкретных исторических, экологических, экономических обстоятельств, сопутствовавших этим «скачкам», изучение их соотношения и взаимосвязи внесло бы много нового в понимание содержания и динамики древних исторических процессов, помогло бы полнее и глубже проникнуть в факторы и движущие силы величайших экономических трансформаций древности.