— Ну, ничего. Мы найдём способ.
— К нему уже подсылали убийц, — заметил Эйгер. — Ни один не уцелел. С некоторыми расправился он сам, с другими — его телохранители.
— Вот как? — Мстислав удивлённо поднял брови. — Не знал, что его люди так хорошо подготовлены.
— Говорят, их тренируют какие-то воины, скрывающие лица под масками. Скорее всего, члены какого-то ордена убийц. Герцог привёз их с собой. Они показывают удивительные приёмы рукопашного боя и фехтования. Полагаю, это зиты.
Женщина встала и подошла к стоявшему на низком столике аквариуму. Опустив обнажённую руку в воду, попыталась поймать одну из рыбок, но та ловко проскользнула между пальцами, шевеля золотистыми плавниками.
— Что ты делаешь? — спросил Эйгер.
Женщина лениво перевела на него взгляд.
— Ничего, просто забавляюсь.
— Оставь, — сказал Мстислав. — Они мне нравятся. И стоят слишком дорого, чтобы доставлять удовольствие кому-то, кроме меня.
— Как скажешь, — пожав обнажёнными плечами, Калхадия вернулась на диван.
Все трое молчали. В доме было тихо, только на первом этаже расхаживал, тяжело ступая, новообращённый Слуга Мстислава, выколачивая и вновь набивая трубку, выглядывая в окна, переговариваясь с кухаркой, готовившей ужин для Рабов, прислуживавших вампирам.
Глава 34
В таверне собралось много народу — все хотели послушать молодого певца, сидевшего на помосте с лютней в руках. Юноша был очень хорош собой: высокий, стройный, со смуглой кожей, тёмными глазами и белокурыми волосами. Он оглядывал лица присутствующих и немного смущённо улыбался, хотя знал, что его музыка и голос очаруют слушателей и добудут ему кусок хлеба и ночлег.
Нами-Зар всего неделю как приехал из Ольтодуна в Малдонию, но уже успел приобрести известность. Послушать его приходили не только обитатели четвёртого, но и третьего яруса. А не далее, как вчера, какой-то человек пригласил его поиграть в доме одного знатного вельможи. Наверняка из второго яруса. За хорошие деньги. В глубине души Нами-Зар надеялся, что когда-нибудь его пригласят и в первый, но скромность не позволяла всерьёз мечтать об этом.
Юноша тронул струны, и зрители притихли. Он откашлялся и улыбнулся. Какие разные лица. И десятки глаз. Нами-Зар провёл пальцами по струнам и запел:
В далёком краю нет жестокости,
Нет смерти, предательства и войны,
Там много отважных рыцарей,
Но они бесконечно добры.
В далёком краю нет холода,
Нет снега, дождя и ветра,
Там солнце светит ярче,
И земля его теплом согрета.
В далёком краю нет старости,
Нет разочарования и лжи,
И цветы растут круглый год,
И волны не смывают следы.
В далёком краю нет ханжества,
Казней, пыток и лести,
Нет воровства, грабежей,
Злобы, ненависти и мести.
Боги, я всё наврал в этой песне!
Везде есть то, о чем говорил я,
Просто там, где мне было так сладко,
Живёшь ты, Кахамилья!
Он умолк, сыграв последний аккорд, и прикрыл струны ладонью. Не поднимая глаз, ждал реакции своих слушателей. И они разразились аплодисментами, свистом и криками. Нами-Зар не смог сдержать счастливой улыбки. А потом он увидел человека, приглашавшего его в дом вельможи. Тот стоял, прислонившись к стене и, заметив, что Нами-Зар смотрит на него, помахал юноше рукой. Затем остановил официанта и что-то заказал. Тот почтительно поклонился и бросился к пивному бочонку.
Зрители продолжали хлопать, и хозяин кивнул Нами-Зару, чтобы тот пел дальше. Юноша исполнил ещё четыре песни, а затем попросил позволения передохнуть. Сойдя с помоста, он протолкался к прихлёбывавшему эль воину. Тот пригласил его за свой столик. Нами-Зар вспомнил его имя: накануне он представился Ольгердом.
— Уверен, мой господин по достоинству оценит твоё мастерство, — сказал воин, заказывая юноше пива.
Нами-Зар промолчал о том, что хозяин и так обещал поить его бесплатно. Ему не хотелось перебивать собеседника, чьи слова так радовали сердце.
— Сегодня после выступления, если ты не против, мы пойдём к нему. Ты переночуешь у него в доме, а перед обедом покажешь, как умеешь петь. Что скажешь?
Нами-Зар не мог поверить в такую удачу: приглашение не только осталось в силе, но ему даже удастся сэкономить на ночлеге.
— Это было бы прекрасно! — ответил он, а затем, набравшись храбрости, добавил: — А позвольте спросить, где находится дом вашего господина?
— На Главной Площади, разумеется. Где ещё может жить такой знатный человек, как мой хозяин?
— Неужели⁈ — Нами-Зар едва сдержался, чтобы не вскочить со стула. — И… какой же у него титул?
— Герцог, малыш. Кто, по-твоему, может жить чуть ли не напротив королевского дворца? Уж, конечно, не какой-нибудь занюханный барон! — Ольгерд явно любовался произведённым на юношу эффектом. — Так ты согласен?
— На что? — растерялся Нами-Зар.
— Пойти к нему сегодня же.
— О да, разумеется! — юноша поспешно кивнул.
Он не мог поверить своему счастью. Подумать только: мечты сбывались одна за другой! Если он хорошо себя покажет у герцога, для него откроются двери лучших домов города!
— Вот и славно! — воин хлопнул юношу по плечу. — И не забудь свой инструмент, — добавил он шутливо. А теперь выпьем за твой успех! — он придвинул Нами-Зару принесённую официантом кружку с пивом.
Через пару часов они вышли из таверны. Нами-Зара провожали аплодисменты и прочие выражения восторга уже изрядно охмелевших посетителей. Да и сам он слегка покачивался: они с Ольгердом успели приговорить по три кружки эля, причём куда крепче того, что подавался обычно — должно быть, хозяин расстарался для богатого гостя.