Как в экономической теории (если мы возьмем последние модели динамического стохастического равновесия) описан финансовый сектор? Это некий посредник с нулевой (обязательно!) прибылью, который переводит короткие деньги в длинные деньги, вклады в инвестиции. Никакой прибыли от этой деятельности нет, а есть только комиссионный доход за потраченное рабочее время.
В финансовых же вузах было бы глупо учить такой чуши людей, они рассматривают совсем другие процессы: финансовый сектор может и должен много зарабатывать, может получать прибыль. По факту мы знаем, что финансовый сектор существует и получает вполне приличную прибыль. Но что делать с экономической теорией, которая говорит, что это просто посредник с нулевой прибылью, выполняющий чисто техническую работу, необходимую для того, чтобы в модели равновесия существовало это самое равновесие? На этот вопрос нет ответа.
Все множество теорий денег сводится к двум.
Первая заключается в том, что каким-то образом деньги связаны с реальным производством. Они являются его выражением и отражением; в основе всего лежит реальное производство, а деньги – это «денежная вуаль». Для того, чтобы понять, что происходит, надо эту вуаль снять и смотреть на конкретные пропорции реальных обменов.
Эта концепция была господствующей в эпоху, когда деньги однозначно отождествлялись с драгоценными металлами, золотом и серебром. С чем-то, что является само по себе товаром, и по прихоти людей одновременно выполняет роль денег. Уже в XVIII и XIX веках такая концепция вызывала сомнения, поскольку уже был развит финансовый сектор, были бумажные деньги и квазиденьги. Но никаких выводов не последовало.
Второй подход рассматривает деньги как относительно самостоятельный феномен. Собственно, это пришлось сделать, когда реально обращающиеся деньги де-факто начали утрачивать связь с золотым содержанием.
Возникла проблема. Когда считалось, что деньги тождественны драгоценным металлам, то вопрос о том, как насытить экономику достаточным количеством денег, не стоял. Считалось, что спрос на деньги удовлетворяли владельцы рудников драгоценных металлов на рыночных принципах.
А теперь механизм снабжения экономики изменился – кстати, потребовалось время, чтобы понять, что это за механизм, и его описать. Тут экономическая наука долгое время плелась вслед за практикой, не поспевая за ней. Появилась новая задача: как понять, сколько денег нужно экономике. И как должен быть устроен механизм снабжения экономики деньгами, чтобы он «правильно» выполнял свою функцию.
В общем, денежная сфера выделилась в отдельный предмет анализа.
Конечно, связь с первым подходом сохранялась, поскольку было принято в качестве аксиомы, что новый механизм снабжения денег с точки зрения последствий должен работать аналогично тому, как работают «товарные» деньги.
Так что портал связи между финансовым сектором и реальным производством сохранился – в виде уравнения количественной теории денег.
Но по сию (финансовую) сторону от портала деньги описываются как относительно самостоятельный феномен. Есть такое понятие, как скорость обращения денег. С ним и в теории не все очень ясно, а что касается практического использования этого понятия, то тут дело обстоит вообще плохо.
Откуда берется концепция «денежной вуали»? Или, как обычно говорят, нейтральности денег. Осмысленно только то, что происходит в реальном производстве. Об этом мы и говорили в прошлый раз. Мы построили общую модель воспроизводственного контура, поняли, что в воспроизводственном контуре существуют какие-то свои пропорции обмена.
Когда экономика описывается как воспроизводственный контур, а так описывается любая замкнутая экономика, то, когда пишут систему уравнений равновесного обмена одних товаров на другие, получается, что система недоопределена. То есть число уравнений на единицу меньше, чем число независимых переменных.
Тогда можно цену какого-нибудь одного товара считать равной единице: будь то зерно, золото или (как сейчас модно) нефть. Сегодня часто можно услышать рассуждения: доллар плох, он не имеет никакого товарного обеспечения, надо вернуться к каким-то реальным деньгам, которые бы выражали что-то в каком-то реальном товаре, были бы привязаны к реальному товару. Россияне, естественно, голосуют при этом за нефть.