Андрей Паршев упоминает этот фактор в своей книге «Почему Россия не Америка?» (один из самых тиражных и знаменитых бестселлеров начала этого века). Там много не то чтобы неправильного, не знаю, как сказать… слишком однобокий взгляд, некомплексный. Но вот этот аспект Паршев отметил правильно.
Еще одно следствие низкой продуктивности природного комплекса – низкая относительная численность элиты, что создает серьезные управленческие проблемы.
Как на самом деле выглядит «ресурсное проклятие».
Вернемся опять к начальным лекциям нашего цикла, а именно ко второй и третьей, где мы рассматривали взаимодействие развитых и развивающихся экономик.
Боюсь показаться занудой, но на самом деле все, что мы рассмотрели в этой лекции, мы уже видели в этих более ранних лекциях.
Мы видели взаимодействие двух контуров с разной продуктивностью. Тогда мы, чтобы быть ближе к реальности, считали, что разница в продуктивности обусловлена различием в уровне разделения труда. Но теоретически, конечно, она может быть связана и с различием качества используемых природных ресурсов.
Но и в этом случае будут работать одни и те же принципы. Посмотрите на ту модель, которую мы построили в этой лекции (рис. 28,29). Это ведь не что иное, как обобщенная модель сравнительных преимуществ Рикардо для многих стран (воспроизводственных контуров). Разве что во второй лекции мы финансовый сектор вычислили, а в этой лекции исходили из его существования как предпосылки.
Рассмотрели мы и инвестиционный тип взаимодействия. В несколько другом виде, в виде прямого найма работников владельцами наиболее эффективного ресурса. Ну да, если продуктивность нашей экономики определяется природными ресурсами, которые невозможно передвинуть, то получить доход можно только путем переноса рабочей силы из менее развитой страны в более развитую. Даже если мы не хотим, она сама поедет – про всеобщие проблемы с мигрантами мы хорошо знаем, в том числе и на примере нашей страны.
Говорили мы в начальных лекциях и про ресурсное проклятие. В этой лекции мы об этом тоже говорили (рис. 30).
Давайте поговорим об этой теме чуть более детально. Ресурсное проклятие – слишком общее выражение. Одни страны живут с ним столетиями, и вполне благополучны. Другие же мучаются.
В экономике смотреть на вещи с одной только стороны непродуктивно. Мы всегда должны пытаться охватить ситуацию в целом.
Рассмотрим для начала страны, которые живут с ресурсным проклятием и не жалуются. Это Канада и Австралия. Сбалансированные сырьевые государства, как я их называю.
Как устроена экономика Австралии и Канады? Там хороший природный ресурс. Обратим внимание: обе страны – иммигрантские. Австралия и Канада сидят на хорошем природном ресурсе, но их население расширяется по мере того, как расширяется и использование этого ресурса.
Да, в Австралии (и Канаде) есть своя промышленность, но какая? Горнодобывающая промышленность. Тяжелые, металлоемкие, сложные машины трудно везти издалека, поэтому и Австралия и Канада производят их сами. К тому же сырье тут же, под рукой. То же самое происходит в ЮАР. А больше практически ничего нет. Есть «неторгуемые сектора»: то, что невозможно завезти из-за границы (скоропортящиеся продукты; строительство; сектор услуг). Вот два контура, в основании которых лежат хорошие ресурсы.
В этом смысле Австралия более показательный пример, она еще и логистически отделена от всего мира, совсем чистый случай.
Это сбалансированные сырьевые экономики, рабочая сила идет вслед за освоением ресурсов, причем иногда даже отставая. Именно в Австралии впервые был официально введен восьмичасовой рабочий день. Спрос на ресурсы был большой, людей не хватало, люди могли бороться за свою зарплату и за условия труда, были очень сильные профсоюзы. Лейбористская партия находится у власти с незапамятных лет. Одно из самых развитых и щадящих трудовых законодательств в мире.
А теперь посмотрим на нашу страну. У нас богатые природные ресурсы, но они оказались востребованы, когда страна уже была населена. Это во-первых. Во-вторых, до этого наша страна уже пошла по пути углубления разделения труда. Но успела столкнуться с ограничениями по населению и остановилась в своем развитии. Но тут открылась возможность развития по ресурсному пути – и мы начали переключаться на него.