Скандинавский полуостров, в строгом смысле слова, занимает площадь ок. 800 тыс. кв. км, достигая в длину 2000 км, в ширину — до 800 км. Дания, составляя неотъемлемую часть Скандинавии, увеличивает ее площадь всего на 43 тыс. кв. км (правда, ее можно почти удвоить за счет спорного германского Шлезвига, где и проходил с эпохи викингов «Датский вал», Danevirke). Финляндия, географически связанная со Скандинавией и представляющая собою продолжение того же гранитного щита, отделенное от основной его части морской «западиной» Ботнического залива Балтийского моря, занимает 337 тыс. кв. км. Площадь «Фенноскандии», таким образом, превышает 1200 тыс. кв. км.
Примыкающие с востока, пограничные с Финляндией (а на Кольском полуострове и с Норвегией) территории Русского Севера и Северо-Запада России, относящиеся к Беломорскому и Балтийскому морскому бассейнам, занимают более 450 тыс. кв. км. Государства Балтии, Эстония, Латвия и Литва, — в совокупности около 175 тыс. кв. км. Польша и Германия занимают около 400 тыс. кв. км площади Балтийского бассейна. Собственно акватория Балтийского моря, омывающего берега всех этих стран (кроме Норвегии, вытянутой вдоль берега Атлантического океана, его прибрежной надшельфовой акватории— Норвежского моря), — 386 тыс. кв. км. Таким образом, общая площадь «Скандобалтики» с ее Балтийским «внутренним морем» превышает 2600 тыс. кв. км, так что собственно скандинавские страны занимают едва ли треть этого пространства, составляющего вполне самостоятельный «Скандобалтийский субконтинент» Евроазиатского материка.
Эта область Европы, долее всех остававшаяся под мощным, многокилометровой толщины, ледовым покровом последнего Великого оледенения, по-видимому, 50 тыс. лет тому назад и ранее была недоступной для заселения человеком, примерно также, как в наши дни недоступными для обитания остаются внутренние территории Гренландии или ледник Антарктиды. Первобытные палеолитические «охотники на мамонта», осваивавшие Европу еще на заре антропогенеза (1 млн. — 700 тыс. лет тому назад: древнейшее палеолитическое местонахождение на Кавказе, откуда расходились трассы первоначального расселения человека из Африки в Азию и Европу, Дманиси в Грузии, датируется 1 млн. 800 тыс. лет), видимо, до конца «верхнего палеолита» (50–20 тыс. лет тому назад) не заходили в эти, тогдашние арктические, просторы и, в лучшем случае, в теплые периоды «межледниковий» изредка могли забредать, вдоль края ледника, вслед за стадами могучих животных, в прибрежную зону, омываемую теплыми водами атлантического течения Гольфстрим.
Ледник начинает освобождать Скандобалтику примерно 15 тыс. лет тому назад, в период 12000–8300 лет до н. э. (Fronsek 1974: 20–21). При этом на месте будущей Балтики образовалось сравнительно небольшое ледниковое озеро (акватория около 100 тыс. кв. км, при глубине до 150 м). В следующем тысячелетии морской пролив на западе соединил его с Атлантическим океаном; так образовалось теплое Литориновое море, площадью акватории несколько превышавшее современную Балтику.
Древнейшее появление человека в Скандобалтике связано со становлением мезолитической (среднекаменного века) мейендорфской культурой «охотников на северного оленя», по стоянке Мейендорф близ Гамбурга (14 000 лет до н. э.). В период 12000–9000 лет до н. э. мезолитические охотники аренсбургской культуры осваивают территорию Дании и Сконе и прокладывают путь вдоль всего западного побережья Скандинавского полуострова на север. Из той же исходной области на севере Германии и Польши, в южной части бассейна Балтики, вдоль восточного побережья Балтийского моря на север, до Финляндии и Карелии расселяются близкие по укладу группы населения свидерской культуры (названия культур даны по наиболее известным и представительным местонахождениям). В Скандинавии периода 8000–4000 гг. до н. э. формируется охотничья культура маглемозе (Дания), 8000–2000 гг. до н. э. датируются культура фосна (юго-западная Норвегия) и культура комса (северная Норвегия — Кольский полуостров), которая в Финляндии граничит с культурой суомусъярви, а та, в свою очередь, с культурой кунда Прибалтики (Шумкин 2001: 18–19).
Мезолитическое население, осваивавшее Скандобалтику и Фенноскандию, относилось к существенно иной формации первобытного строя, чем палеолитические предшественники. Экология «среднекаменного века» — мезолита — принципиально отлична от экологии палеолиза, «древнекаменного века», длившегося более двух миллионов лет «предчеловеческой» истории антропогенеза (от австралопитеков и «обезьянолюдей» до кроманьонцев ископаемого вида homo sapiens). Палеолитический человек — австралопитек, неандерталец, кроманьонец — жил коллективной охотой на крупного зверя. Мамонт, кормилец-мамонт (Mam-mut — может быть, одно из древнейших сохранившихся в нашей речи слов человеческого языка той поры), обеспечивал всем необходимым: мясом, жиром, сухожилиями, меховой шкурой для одежды и обуви, бивни и кости служили сырьем едва не для всех видов изделий, вплоть до строительной конструкции жилищ, и даже массивные черепа мамонтов использовались, и как фундаментная обкладка основания кожаных каркасных жилищ (типа юрты или чума), и порою какритуальные барабаны у порога этих жилищ, первые ударные музыкальные инструменты. Организация, навыки, внутригрупповые отношения коллективной охоты отрабатывались тысячелетиями, из поколения в поколение.