«Северный круг бронзы» (Nordisches Kreis) обычно не расчленяют на археологические культуры, но лишь на периоды: причина — возросшая унификация «нордической» скандинавской культуры, распространение общеевропейских и выработка собственных общескандинавских культурных норм, впервые свидетельствующих о реальном этнокультурно-языковом «северном единстве» нордических прагерманцев (Brandsted 1961). Общескандинавской особенностью этой прагерманской нордической культуры эпохи бронзы становятся, порою монументальные (до 3–5 м и более высотой), курганы, со сложными каменными конструкциями (венцами, платформами, внутренними насыпями) (Becker 1966: 267–269; Hagen 1869: 928–930; Stenberger 1969: 1256–1259).
В погребальных памятниках ранней бронзы периода I обычны захоронения в каменном ящике или дубовой колоде (дубильные вещества прекрасно сохраняют ткани, одежды), мужчин — в туниках и шерстяных плащах, конических войлочных или шерстяных шапках, женщин — в шерстяных юбках, жакетах с короткими рукавами, с сеткой на волосах.
В период II северной бронзы (по Монтелиусу) характерны высокие курганы 2–4 (до 5) м, диаметром от 15–25 до 40–50 м, со следами пахоты в основании насыпи, оградой из больших камней (или столбов). Курганные насыпи — каменные (на континенте преобладали земляные), их ставили на прибрежных возвышенностях, открытых к морю. Нередко, особенно в Сконе, можно отметить, что курганы расставлены на высоких мысах, от открытого морского побережья в глубину фьордов, в визуальной взаимосвязи, словно маркируя путь мореходов в гавани и к поселениям прибрежных долин. Нормой, по-видимому, становится ситуация, когда на гранитных вершинах «коренного берега» скандинавских долин ставились каменные курганы, словно оберегающие заселенный и освоенный край; по основанию склона гранитного берега, на высоту в один-два человеческих роста, размещались тянувшиеся на десятки и сотни метров «изобразительные полотнища» петроглифов, а «дно» долины, образованное обильными и плодородными отложениями намывных лессовых почв, занимало аккультурованное пространство пастбищ и пашен, с размещенной на береговом склоне и достаточно стабильной селитьбой первобытных «ферм», усадеб, bo, bu (ср. слав, бы-ти), состоящих из деревянного дома столбовой конструкции, с оградою и хозяйственными постройками, хлевом, амбаром и проч. Такой «крестьянский двор» нордической культуры бронзового века по данным раскопок восстановлен у крупнейшего местонахождения южношведских петроглифов Танум (Tanum) в Сконе.
Период III характеризует появление обряда сожжения, постепенно распространяющегося, очевидно, под воздействием культуры полей погребальных урн. Традиционное устройство курганных могил, однако, при этом не меняется, монументальные насыпи продолжали сооружать на возвышенностях побережья и над долинами, на скальных вершинах, склоны которых покрыты петроглифами.
Периоды IV–VI — это время усиливающегося влияния на нордическую культуру — среднеевропейской культуры полей погребений: распространяются биконические урны с остатками сожжений и скромным по составу инвентарем (бритвы, булавки, фибулы, пинцеты), иногда подхороненные в старых курганах. Появляются плоские и широкие курганы с кольцом из камней. Сравнительно широко представлены поселения первобытных земледельцев и скотоводов, которые можно рассматривать как «архетип» заселения Скандинавии для последующих периодов, что нередко (как в Хельгё в Швеции) подтверждает и преемственность археологических памятников, маркированных топонимами «Бу» (Reisborg 1988: 100–103; Ambrosiani 1988: 14–19).
Начало эпохи бронзы Севера (1500–1400 гг. до н. э.) связано, безусловно, с влиянием среднеевропейской унетицкой культуры на юге Скандинавского полуострова, а также британско-ирландской — на юго-западе Швеции. В середине II тысячелетия металл достиг Скандинавии в таком количестве, что стала возможной самостоятельная обработка (подражания бронзовым изделиям видны уже в кремневых изделиях позднего неолита). Двухчастные литейные формы из жировика с вырезанными в них, иногда сериями, однотипными изделиями появляются в северной Зеландии, в поздней бронзе они распространяются на Фюнен и другие датские острова, восточное побережье Ютландии; через Сконе бродячие ремесленники разносят навыки и изделия металлургии по остальным заселенным областям Скандинавии; известен ряд случаев, когда литейные формы точно совпали с изготовленными в них изделиями, найденными археологами в других местах и на много десятилетий ранее (или — позже): особенно характерно это для массовых видов орудий труда, таких как топоры-кельты (Ronne 1996: 14–17).