Почти все ярые английские протестанты теперь состояли в сектах, раскольнических по отношению к официальной церкви. Вольтер смеялся и радовался их многочисленности: Индепенденты (пуритане), пресвитериане, баптисты, конгрегационалисты, квакеры, социниане (унитарии). Пресвитериане, потеряв политическую власть, становились терпимее; они не очень серьезно относились к предопределению, и многие из них спокойно довольствовались человеческим Христом.13 В 1719 году собрание пресвитерианских священников проголосовало 73 против 69 за то, чтобы от кандидатов на служение больше не требовалась подписка на ортодоксальную доктрину Троицы.14 Квакеры росли не числом, а богатством; поднимаясь по социальной шкале, они все больше примирялись с путями и грехами людей. Склонность к унынию была присуща почти всем диссентерам, даже в условиях процветания; и если высшие классы превратили воскресенье в день веселья, то низшие слои среднего класса, где диссентерия была наиболее сильна, продолжали соблюдать "голубое воскресенье" пуритан. Там после утренней молитвы дома семья шла в дом собраний на службу, которая длилась два часа; дома отец читал Библию или благочестивые книги жене и детям, которые, как водится, сидели на подушках на полу без коврового покрытия. Обычно днем и вечером они снова шли на службу, вместе молились, слушали очередную проповедь и находили удовольствие в пении благозвучных гимнов. В этот святой день не разрешалось ни сквернословить, ни играть в карты, ни развлекаться. В субботу следовало воздерживаться от поездок, предоставляя таким образом дорожным разбойникам день отдыха.
Вольтер, обозревая религиозную жизнь Англии, нашел в ней много поучительного для Франции, где все еще царила нетерпимость:
Взгляните на Королевскую биржу в Лондоне.... Там иудей, магометанин и христианин ведут дела вместе, как будто они все одной религии, и называют неверными только банкротов; там пресвитерианин доверяет анабаптисту, а церковник полагается на слово квакера. По окончании этого... свободного собрания одни уходят в синагогу, другие - за стаканом. Этот человек идет и крестится в большой ванне во имя Отца, Сына и Святого Духа; тот человек обрезает своему сыну крайнюю плоть и заставляет пробормотать над младенцем ряд еврейских слов, смысл которых ему самому совершенно незнаком; другие [квакеры] удаляются в свои церкви и там ждут небесного вдохновения в шляпах; и все довольны.
Если бы в Англии была разрешена только одна религия, правительство, возможно, стало бы произвольным; если бы их было две, люди перерезали бы друг другу глотки; но поскольку их так много, все они живут счастливо и в мире.15
II. ДЕИСТИЧЕСКИЙ ВЫЗОВ
Многие факторы вместе работали над тем, чтобы подорвать христианское вероучение в Англии: связь церкви с подъемом и упадком политических партий, рост богатства и потребности высших классов в удовольствиях, интернационализм идей через торговлю и путешествия, растущее знакомство с нехристианскими религиями и народами, умножение и взаимная критика сект, развитие науки, рост веры в естественные причины и неизменные законы, историческое и критическое изучение Библии, ввоз или перевод таких эпохальных книг, как "Словарь" Бейля и "Богословско-политический трактат" Спинозы, отказ (1694) от государственной цензуры прессы, рост авторитета разума, новые попытки философии в лице Бэкона, Гоббса и Локка дать естественное объяснение миру и человеку, а также - суммируя многие из этих факторов - кампания деистов по сведению христианства к вере в Бога и бессмертие.
Это движение началось с книги лорда Герберта из Чербери "De Veritate" в 1624 году; оно развивалось в XVII и начале XVIII веков благодаря Чарльзу Блаунту, Джону Толанду и Энтони Коллинзу; теперь оно продолжалось с кумулятивным эффектом в лице Уистона, Вулстона, Тиндала, Миддлтона, Чабба, Аннета и Болингброка. Уильям Уистон, сменивший Ньютона на посту лукасовского профессора математики в Кембридже, был уволен с этой должности (1710) за выражение некоторых сомнений в Троице; он защищал свое арианство в книге Primitive Christianity Revived (1712) и старался показать, что ветхозаветные пророчества не имеют никакого отношения к Христу. Когда защитники христианства отказались от аргумента из пророчеств и стали основывать божественность Христа на чудесах, описанных в Новом Завете, Томас Вулстон дал волю своей непочтительной буйности в "Шести рассуждениях о чудесах нашего Спасителя" (1727-30). "Никогда, - сказал Вольтер, - христианство не подвергалось столь дерзкому нападению со стороны какого-либо христианина".16 Вулстон утверждал, что некоторые чудеса невероятны, а другие абсурдны. Особенно невероятным ему показалось то, что Христос проклял смоковницу за то, что она не принесла плодов так рано в году, как на Пасху. Он задавался вопросом, как поступили бы с Иисусом английские шерстобиты, если бы он отправил на смерть стадо их овец, как он поступил с гадаринскими свиньями; они "заставили бы его за это качаться", поскольку по английским законам такой поступок считался смертным преступлением.17 Вульстон считал, что история о воскресении Христа была изощренным обманом, который апостолы использовали для своих слушателей. Он прикрывал все это заявлениями о том, что остается христианином "твердым как скала". Однако каждую из своих лекций он посвящал разным епископам с таким осуждением их гордыни и скупости, что они предъявили ему обвинение в клевете и богохульстве (1729). Суд приговорил его к выплате штрафа в сто фунтов и к предоставлению гарантий будущего хорошего поведения. Не имея возможности собрать требуемую сумму, он отправился в тюрьму. Вольтер предложил треть суммы, оставшаяся часть была собрана, и Вульстон был освобожден. Несомненно, судебное разбирательство послужило рекламой "Рассуждений"; за несколько лет они разошлись тиражом в шестьдесят тысяч экземпляров.18 В анонимной "Жизни Вулстона" (1733) рассказывается, как во время прогулки по Сент-Джордж-Филдс,