Через несколько секунд в дверь вошел Виктор с подносом в руках. По его виду Ник понял, что за этой сумасшедшей мешаниной стилей крылась своя система.
— Викторианский фарфор с фиалками или Симпсоны?
— Раз уж ты Виктор, то оставляю тебе викторианское, — сказал Ник и взял чашку, на которой Гомер позировал поверх надписи «Trying is the first step towards failure».[24]
Пока Виктор, восторженно полуприкрыв глаза, потягивал чай из пузатой чашки, Ник смог повнимательнее рассмотреть нового знакомого. По всей видимости, ему было двадцать два — двадцать три года. С первого взгляда он казался старше, но лишних лет ему, вероятно, добавляли усы длиной во всю губу и лихо закрученная треугольная мушкетерская бородка. Виктор выглядел как Портос. Этакий готический Портос, поскольку в ушах у него болтались клипсы в форме черепа, размерами уж точно не меньше фунтовой монеты,[25] а на каждом пальце красовалось по крайней мере по одному серебряному перстню. Среди них опять же с большим отрывом лидировали черепа, сразу следом шли змеи. Уравновешивал всю эту картину одинокий ангел, болтавшийся на свисавшей с шеи цепочке.
— Да ты пей, пей, — сказал Виктор.
Повинуясь чувству долга, Ник отхлебнул чай и поразился, насколько же тот вкусный.
— Нам тут Эмили принесла что-то уж совсем необычное, — заявил Виктор, сделав еще один глоток. — Должен тебе сказать, что я немножко разбираюсь в компьютерных играх. Но вот штучка типа Эреба мне в руки еще никогда не попадала.
— Она тебе так просто отдала диск?
— Ни в коем случае. Все в полном ажуре, в рамках третьего обряда. Я — новичок, которого она выбрала, — зажав пальцами усы, он покрутил их и ухмыльнулся. — Я и впрямь пока еще начинающий, играю всего лишь с сегодняшнего утра. — Он встал и отвесил поклон. — Сквамато, человекоящер. Вообще-то я хотел назваться Брокколи, но этот очаровательный гном-при-башне чуть не залепил в меня моим же бронзовым щитом. Эреб не любит издевок, пояснил он. По всей видимости, юмор — не самая сильная сторона этой игры.
Виктор отставил чашку в сторону.
— Но интерактивность! Ой, Боже ж мой!
— Да, знаю, Эреб разговаривает с тобой, — отозвался Ник. — Задает вопросы и выдает логичные, верные ответы. Ты представляешь, как это функционирует?
— Не имею ни малейшего понятия. Вначале я и в самом деле думал, что там просто кто-нибудь торчит на центральном терминале и строит из себя Вестника или этого дохлого типа. Но концы с концами не сходятся. Эмили говорит, что в игре участвует куча народа. Как, по-твоему, много там игроков?
Ник вспомнил поединки, проходившие на арене. А в них ведь еще и не все записывались.
— Сотни три-четыре. Может, даже больше.
— Вот-вот. Требуется целая армия Вестников, которым потом еще нужно держать в уме все розданные задания и все связи между игроками. Любой компьютер справится с этим в десятки тысяч раз лучше, чем человек, но сложные разговоры — не дело машины.
Чашка Виктора была пуста, он снова ее наполнил и подлил чая Нику.
— Расскажи мне о тамошних заданиях. Эмили вчера должна была следить за какой-то тринадцатилетней девчонкой, которая отправилась покупать газовый перцовый баллончик. Она не знала эту девчонку, та ее — тоже; вероятно, они учатся в разных школах. Но этот ваш Вестник снабдил Эмили фотографией девочки и сообщил ее имя, кроме того, назвал время покупки и адрес магазина. Как же все по-настоящему, просто с ума сойти! А у тебя были такие же задания? Может, расскажешь что-нибудь? Вдруг удастся отыскать хоть какую-то подсказку насчет того, что за всем этим скрывается?
Ник напряженно раздумывал.
— Нет, к сожалению. Один раз мне было приказано перенести деревянную коробку из Тоттериджа к виадуку на Доллис-брук. Потом ее обнаружили возле нашей школы, там внутри оказался пистолет. Еще мне надо было сфотографировать автомобиль и его хозяина и… пригласить кое-кого в кафе.
Виктор забавно засопел.
— Знаешь, звучит не так уж и страшно. У тебя не появлялось хоть малейшей догадки, зачем ты все это должен был делать?
— Нет. Только последнее задание… Там я как раз был почти уверен, зачем это нужно. Мне надо было подсыпать дигиталис в чай нашему учителю английского. Он считает Эреб… ну, слишком опасной игрой и пытается отвлечь ребят от нее. Один из гномов как-то сказал, что мы должны относиться к нашим врагам как к врагам, и я подумал, что это и есть цель игры.