Разгневанный Петер смахнул аккуратно исписанные листы со стола; казалось, он вот-вот бросится на перепуганного Ищейку.
— Я же совсем этого не думал, — пробормотал, запинаясь, Ищейка. — Я только хотел сказать, что эти люди…
Но Петер лишь презрительно взглянул на него, встал и просто ушел прочь. Ищейка растерянно поглядел ему вслед. Почему это все только злятся, когда он пытается высказать свое мнение?
Ищейка покрутился по комнате, испытывая какое-то неприятное ощущение, и наконец снова подошел к Петеру, собиравшему свои списки.
— Ну чего ты кипятишься? Может, я и сказал глупость, но зачем ты сразу убежал от меня? Все равно ты должен дать мне какую-нибудь книжку! Мне уже дома нечего читать, — бойко солгал Ищейка, зная, что такой просьбой можно незамедлительно вернуть расположение Петера.
И в самом деле, Петер тут же вынул из кармана ключ и открыл шкаф.
— Итак, начнем, — сказал Пильц, постучав по столу. — Главную передачу на вторник мы уже подготовили и прорепетировали. Но ведь вам хочется сделать еще другую, — не правда ли?
— Если мы сделаем пробную передачу в понедельник, директор тоже будет ее слушать, — объяснил Петушок. — А это должно быть для него сюрпризом. Вот мы и хотим придумать на понедельник что-нибудь другое.
— Ну что ж, если вы считаете, что вам больше не надо репетиций… пробная передача должна быть рассчитана только на несколько минут. Вы уже подумали о теме?
— Надо бы сделать что-нибудь веселенькое! — воскликнул Буби.
— Может быть, передачу только для девочек? — предложила Ханна.
— Лучше всего спортивную, — сказал Бимбо.
— Или поставить пьеску о сыщиках! — крикнул Ищейка.
Петушок поднял руку.
— В передаче должен играть какую-то роль корабль или хотя бы лодка…
Все с удивлением посмотрели на него.
— Зачем?
— Тогда мы сумеем использовать шумовую кулису. Поставим возле микрофона таз с водой; кто-нибудь будет шлепать по ней ладонями — и всем покажется, что это шумят волны или плещут по воде весла.
— Шумовая кулиса? А что это? — спросил Буби.
— Ну, вообще шумы. Неужели ты не понимаешь?..
Буби пожал плечами и усмехнулся. Петушок просительно поглядел на учителя. Он тоже не знал толком, что такое шумовая кулиса. Услыхал он это название случайно, в радиоремонтных мастерских; оно понравилось ему, потому что звучало очень таинственно, но объяснить Петушок ничего не мог.
Пильц в своей жизни перепробовал много профессий. Ему привелось работать несколько месяцев осветителем на киностудии, и он разбирался в подобных вопросах.
— В феврале мы с вами смотрели в театре «Вильгельма Телля». Вокруг сцены стояли деревья, дома и скалы… — начал учитель.
— Но ведь они сделаны из картона или нарисованы красками на полотне! — воскликнула Ханна. — Я играла в одной сказке, — там тоже были такие дома…
— И как это называется?
— Кулисы! — крикнули все хором.
— Правильно. Если действие происходит в крестьянской усадьбе, то дом, сарай, колодец и забор рисуют на кулисах, чтобы каждый мог сразу понять, где все это происходит. Ясно?
— Ясно.
— Но тот, кто сидит у репродуктора и слушает передачу, ничего не видит. Он должен все воспринимать на слух. Поэтому собаки должны лаять, свиньи хрюкать, петухи кукарекать, а если кто-нибудь приходит, — должна скрипнуть калитка. Это и есть шумовая кулиса.
— Я умею кукарекать! — возбужденно крикнул Буби.
Он приложил руки ко рту, и действительно всем показалось, что под стол забрался петух.
— А я знаю, как нужно изображать конский топот, — заявил Петушок. — Берут две тарелки и постукивают одной о другую.
— Давайте продолжать обсуждение передачи, — сказал Фриц, — иначе мы никогда не кончим…
— Вот ты всегда так… — рассердился Буби. Он уже собрался показать, как здорово он умеет подражать лаю собаки, начиная от таксы и кончая сенбернаром, передавать все оттенки их чувств: гнев, боль, радость и визгливую просьбу о косточке, — ведь и собаки не обходятся только одним звуком. — Посоветуй лучше, что мы должны сыграть, если ты такой умный.
— Об этом я тоже думал, — сказал Фриц, не обращая внимания на сердитого Буби. — По-моему, делать только пробную передачу и только для своего класса — не годится. У нас и времени на это нет. Передача должна быть такая, чтобы ее могли использовать потом еще раз.
Учитель кивнул.
— Фриц прав. Я присоединяюсь к нему. Ну, и какова она должна быть, Фриц?
Мальчик смутился и покраснел, однако ответил твердо: