– О да, она много лет прожила с мистером Ланскене в маленькой рыбацкой деревушке в Бретани. Рыбачьи лодки так живописны, не правда ли?
– Несомненно, – пробормотала Сьюзен.
Все картины Коры вообще-то больше всего смахивали на цветные почтовые открытки своею верностью деталям и слишком яркими красками. Казалось, они просто срисованы с таких открыток. Но когда Сьюзен решилась высказать это соображение, мисс Гилкрист была шокирована.
– Миссис Ланскене всегда рисовала только с натуры. Однажды она даже получила солнечный удар, потому что не хотела упустить удачное освещение. Миссис Ланскене была настоящей художницей, – заключила мисс Гилкрист, взглянув на часы.
– Нам пора отправляться на дознание, – тут же заторопилась Сьюзен. – Это далеко? Подогнать машину?
– Всего пять минут ходьбы, – ответила мисс Гилкрист.
Они отправились пешком.
Мистер Энтвисл, приехавший поездом, встретил их и проводил в сельскую мэрию.
На дознание, по-видимому, собралось много посторонних. В самой процедуре, впрочем, не было ничего сенсационного. Показания об опознании личности убитой. Показания врача о характере ранений, повлекших за собой смерть. Его же мнение, что жертва в момент гибели была, очевидно, под воздействием какого-то наркотического, вероятнее всего снотворного средства и оказалась застигнутой совершенно врасплох. Мисс Гилкрист рассказала, как и когда она обнаружила труп. Констебль и инспектор Мортон также дали свои показания. Коронер подвел итог. Вердикт был вынесен быстро и гласил: «Убийство, совершенное неизвестным лицом или лицами».
На том дело и кончилось. Мистер Энтвисл ловко провел дам мимо нескольких репортеров, щелкавших фотоаппаратами, в сельскую гостиницу с баром под названием «Королевский герб», где он предусмотрительно заказал ланч в отдельную комнату. Предложив женщинам садиться, он выразил опасение, что ланч будет не очень хорош.
Но ланч оказался совсем не плох. Мисс Гилкрист, для приличия пару раз шмыгнув носом, с аппетитом откушала ирландского рагу и даже, по настоянию мистера Энтвисла, осушила рюмку хереса.
– Я и понятия не имел, – обратился юрист к Сьюзен, – что вы приедете сегодня. Мы могли бы отправиться вместе.
– Да я и не думала приезжать сюда так скоро. Но в последнюю минуту решила, что все-таки свинство, если не будет никого из семьи. Я позвонила Джорджу, но он страшно занят, у Розамунд репетиция, а дядя Тимоти вообще не в счет. Так что пришлось ехать мне.
– А ваш супруг?
– Грег не смог выкроить времени: ему надо все уладить со своей нудной аптекой.
Поймав удивленный взгляд мисс Гилкрист, Сьюзен объяснила:
– Мой муж работает в аптекарском магазине.
Наличие мужа, работающего в торговле, не очень вязалось с элегантным видом Сьюзен. Но компаньонка тем не менее смело заметила:
– О, совсем как Китс[5].
– Грег не поэт, – сказала Сьюзен. – У нас с ним грандиозные планы на будущее: кабинет красоты и при нем лаборатория для изготовления косметических средств по нашим собственным рецептам.
– Вот это гораздо приличнее, – сказала мисс Гилкрист. – Это напоминает Элизабет Арден, которая на самом деле была графиней. Или Елену Рубинштейн? Во всяком случае, аптека – это не какой-то обычный магазин, вроде магазина тканей или бакалейного.
– Ведь у вас у самой была чайная, не правда ли?
– Совершенно верно.
Лицо мисс Гилкрист просветлело. Ей раньше никогда не приходило в голову, что кто-то мог счесть ее незабвенную чайную чем-то имеющим отношение к обычной торговле. Для нее содержать чайную было воплощением респектабельности. Она начала рассказывать Сьюзен о своей «Ивушке».
Мистер Энтвисл, уже слышавший это раньше, задумался о другом, и только повторное обращение Сьюзен заставило его поспешно извиниться.
– Простите за невнимательность, моя дорогая. Я думаю о вашем дядюшке Тимоти. Дело в том, что я несколько встревожен.
– Из-за дяди? Вот уж на вашем месте я не стала бы беспокоиться. Он просто симулянт и...
– Может быть, вы и правы. Но сейчас дело не в нем, а в его жене. Миссис Тимоти поскользнулась на лестнице, упала и вывихнула ногу. Она слегла, а ваш дядя в жутком состоянии.
– Потому что теперь ему придется ухаживать за ней, а не наоборот? Ничего, это ему только на пользу.
– Возможно. Но проблема в том, будет ли вообще уход за вашей бедной тетей? Ведь в доме нет прислуги.
– Н-да, – согласилась Сьюзен, – обстановка для стариков неважнецкая. Они ведь живут в особняке, не так ли?
5
К и т с Джон (1795–1821) – английский поэт-романтик. В его стихах господствовал культ красоты и гармонии, а также символико-аллегорические мотивы.