Собраться, да.
Только трясутся руки.
Ничего. У нее есть удобное платье для верховой езды и бриджи. Она ведь поедет верхом?
Переодеваться прямо тут? Оглядывается на Хёнрира, невольно…
— Не бойся, я не смотрю, — говорит он. — Лучше не отходи от меня далеко.
Ничего. Сняв платье, она останется в сорочке, ничего нового лорд Хёнрир не увидит. Эрлин не девочка, чтобы краснеть по пустякам. Быстро. И нужно справиться со всей шнуровкой, несмотря на непослушные пальцы.
— Оделась? Иди сюда. Я хочу, чтобы тоже увидела.
Она не может.
Нет, она подойдет конечно… просто Эрлин кажется, она сейчас умрет, её сердце разорвется. Ей не хватит сил посмотреть. Ноги подгибаются.
То, что стало с её мальчиком…
У нее темнеет в глазах.
Хёнрир бросает на нее быстрый взгляд.
— Тебе плохо?
Она зажмуривается, отчаянно мотает головой. Как объяснить? Для него это ничего не значит.
Нужно взять себя в руки.
— Расстели вот здесь, — говорит Хёнрир.
Она расстилает чистую пеленку. Он осторожно поднимает, стирая с тельца кровь, перекладывает.
— Правая рука пострадала больше всего, — говорит он, — кости сильно раздроблены, не уверен, что смогу что-то сделать. Я сейчас постарался собрать то, что жизненно важно — ребра, легкие, внутренние разрывы. Сейчас все срастется, надеюсь, к вечеру… и я отпущу. Замкну все контуры. Потом нужно будет только поддерживать его, подпитывая Силой, ты сможешь и сама, без нитей, через прямой контакт. Еще… шрам на лице — шпорой задело. Выглядит страшно, но это как раз не опасно. Вот с рукой — не знаю…
Эрлин кивает — она поняла.
Все сжимается и каменеет внутри. Кажется, это происходит не с ней, не на самом деле. Она не вынесет.
И она виновата сама. Это из-за нее.
Она виновата во всем.
Лучше бы Аред убил её.
Лорд Хёнрир поднимает ребенка на руки.
— Идем, Эрлин.
Свельг во дворе. Люди её мужа и люди Хёнрира. Воины. Никто пока не понимает, что произошло.
Словно во сне все это. Звенит в ушах.
Хёнрир идет чуть впереди, с ребенком на руках, Эрлин за ним следом.
— Держись ближе ко мне, — тихо говорит он. И потом, для всех, громко: — Мы уезжаем!
Эрлин так хочется зажмуриться… так страшно. Их выпустят?
— Лорд Аред? — слышит она. Это Хваль, кажется, один из людей её мужа. — Что с ним?
— Я убил его, — совершенно ровно, бесстрастно говорит Хёнрир. — Если хотите, можете предъявить претензии в Совет.
— Вы убили его?! — потрясенно…
— Да. Он уже был тварью, вы можете подняться и убедиться сами.
Эрлин видит, как Свельг меняется в лице — ужас в его глазах.
— Эрлин… — шепотом говорит он, отчаянно.
Смотреть Свельгу в глаза сейчас тяжело, Эрлин отворачивается. Она не в силах ничего объяснять.
— Леди Эрлин поедет со мной, — говорит Хёнрир.
Никто не спорит, теперь она его законный трофей и добыча.
Бальдар выходит вперед, младший брат Ареда.
— Вы не можете уехать так, лорд Хёнрир!
— Могу, — говорит он. — Лорд Бальдар, теперь вы глава Желтого Дома, и, давайте, не будем совершать необдуманных поступков. Не стоит мешать мне.
И, вроде бы, никакой угрозы в его голосе, но пробирает озноб. Эрлин чувствует движение потоков Силы, чужая воля сковывает, не дает даже поднять глаза. Они отступают.
Хёнрир подходит к своему коню, легко запрыгивает в седло, все так же, держа ребенка одной рукой, вторую протягивает Эрлин.
— Поедешь со мной, — говорит он. — Сядешь сзади в седло. И держись за меня.
Эрлин не в том положении, чтобы спорить.
Хёнрир помогает ей залезть тоже… у него теплые пальцы, очень жесткие… Эрлин чувствует легкое покалывание магии… выходит так, что она совсем близко, её колени касаются его бедер, её грудь — его спины, и ничего с этим не сделать, не отодвинуться.
— Поедем быстро, — тихо говорит он, — так что держись крепче.
И пришпоривает коня.
И Эрлин, которая по началу так надеялась держаться лишь за его куртку, приходится обхватить Хёнрира за талию, крепко, чтобы не упасть.
Глава 2.Дорога
Когда они переходят с рыси на шаг, и нет никакой погони за ними, можно, наконец, выдохнуть, разжать руки и отпустить его, Эрлин больше не свалится. Но вдруг судорожно сводит руки. До слез, до истерики. Весь накопившийся ужас последних дней вдруг рвется наружу.
— Эрлин… поплачь, — тихо говорит Хёнрир. — Ничего страшного… ты поплачь, и тебе станет легче.