Засели казаки у тальниковых кустов, а перед кустами устроили засаду из татарских телег.
Конский топот приближался.
Казаки заряжали пищали. Кто сыпал порох из пороховницы, кто высекал огнивом искру.
С гиком мчались татары. Из тьмы показались конские морды.
Засев за телегами, казаки палили из пищалей.
Зеленело небо. В предрассветной мгле вспыхивали пищальные огни. По низинам стелился туман. Татары конской лавиной обрушились на казаков, но не смогли пробиться через телеги и отхлынули назад.
Казаки стреляли не переставая. Стволы пищалей раскалились, жгли руки.
Татары несколько раз бросались на приступ, но, не выдержав пищального огня, поворачивали обратно, устилая поле своими трупами.
Уже солнце встало из-за холмов, а бой всё длился. Ряды татар поредели. Они налетали уже без крика. Взмыленные кони тяжело вздымали крутые бока.
Пешие татары зашли за кусты тальника и стали метать стрелы. Их отогнали пулями.
Пригревало солнце. Пересохли губы. Хотелось пить.
Пешие татары, рассеявшись, уходили к лесу.
Бой длился до полудня. Войска Карачи были разбиты. По всему полю, по зелёной траве, чернели трупы лошадей и людей. Когда наконец ушёл последний татарский отряд, у казаков кончился порох.
СМЕРТЬ ЕРМАКА
Карача с остатками войск бежал в степи.
Вогулы и остяки опять отошли к русским. Глухими лесными тропами, непролазными болотами, реками в долблёных челнах спешили они к Кашлыку — везли рыбу, мясо и мёд.
В лугах долго стояла полая вода. Земля набухла, наливала соком высокие травы. Казаки быстро оправились от голода и зимних невзгод.
Смиряя непокорных князцов, Ермак пошёл вверх по Иртышу. На восточном берегу озера Тобоз-куль после кровопролитной битвы разгромил знатного князца Бегиша. В устье Ишима разбил напавших врасплох татар.
Князец Елегай, живший в Тювенде, встретил казаков богатыми дарами. Предлагал Ермаку в жёны свою дочь, которую Кучум сватал за своего сына. Атаман отказался.
Жители Ташаткана сдались без боя.
В Ташаткане лежал багровый камень величиной с гружёные сани. Татары говорили, что это «господин погоды»; упал он с неба и вызывает холод, дождь и снег. Казаки недоверчиво качали головами.
Пришли к юртам кочевых охотников — туралинцев. Туралинцы жили в такой нужде, что Ермак не потребовал с них ясака и даже не принял их даров.
Был конец июля. Ночи стояли душные. По горизонту полыхали зарницы, но дождя не было. Днём от зноя по бокам стругов стекала смола.
Трава выгорела, и по степи вертелись пыльные столбы. Река мелела, обнажая пески.
Струги возвращались в Кашлык. Подходили к устью Вагая.
На крутой берег из-за кустов выехали два всадника в полосатых халатах и круто осадили коней. Привстав на стременах, они что-то кричали и размахивали мохнатыми шапками.
Струги повернули к берегу.
Всадники называли себя бухарцами. Сказали, что из Бухары идёт в Кашлык большой караван, везёт ковры, шелка, пряности, всякую утварь и оружие. Хотят бухарцы торговать с русскими, да на Вагае стоит хан Кучум, не пропускает караван.
Казаки знали, что по Вагаю идёт торговый путь в Бухару и Хиву. Путь этот нельзя было оставлять в руках у Кучума. Ермаку, кроме того, хотелось и хана изловить. Обещал он помочь бухарцам.
Всадники кланялись, щёлками языками, просили Ермака поспешить.
Казаки налегли на вёсла и скоро свернули в Вагай.
На берегу никого не было видно.
Струги поднялись по Вагаю до длинного бугра.
Татары называли его Атбаш — лошадиная голова. Бухарцев так нигде и не встретили. Татарин, рыбачивший на берегу, сказал казакам, что слышал — идёт караван, а где идёт, не знает.
Поплыли струги обратно.
Пусто на реке. Только чайки с недобрыми криками кувыркаются в воздухе.
К вечеру небо заволокло тучами. Казаки устали, томились от духоты и гребли молча. Мерно плескались вёсла, протяжно скрипели уключины… Мрак тяжело навалился на землю. Душный воздух словно застыл.
В слепой тьме, окутавшей небо и берега, тускло мерцала река.
Подошли к устью Вагая. Иртыш здесь образует длинную дугу, между концами которой давно ещё кто-то прорыл неглубокую перекопь.
На этой дуге, окружённой со всех сторон водой, разбили казаки ночной стан.
Не успели костров развести — грохнуло небо громовыми раскатами, разорвались тучи, и в узком просвете мигнул белый, слепящий свет.
Сразу же бешено навалился ветер. Пригибал деревья к земле, мял воду, сбивал с ног.
Зелёные молнии полосовали небо. Гремел гром, раскатывался, замирал вдали у чёрного окоёма.