— Идите за мной, это дом.
Усадьба, что внутри, что снаружи оказалась огромной. Все спальные комнаты находились на втором этаже. Их тут было с избытком, Мадам Вольф пожалела, что на одинаковых дверях, к сожалению, нет опознавательных знаков. Так недолго было и заблудиться.
— Хьюго! Мне бесконечно повезло, вы будете сразу за стенкой!
— Да, это неплохо. Смогу держать вас под контролем, чтобы ваша помощница лишний раз не переживала, — согласился Хольм, входя в свои покои.
Меланхоличный Бельгиец прошел вслед за своим хозяином. Кикки осталась подле француженки и была с ней все то время, пока мадам устраивалась в новой комнате.
— Душ и удобства общие, — сообщила Ханна. — Их несколько на втором этаже. В правом крыле, в левом и посередине. Всем гостям должно хватить.
— А много ли гостей? — осведомилась Вольф, рассматривая спальню.
Здесь не было ничего особенного — комната довольно просторная и чистая. Широкая двухспальная кровать, хорошее постельное белье, обилие подушек и нейтральные бежевые шторы на окнах. В углу спальни обнаружился столик, зеркало и кресло — все, что необходимо даме. Шкаф был встроен в стену.
— Вместе с вами восемь гостей. Остальные приглашенные на свадьбу остановились в городе. Здесь только самые близкие или те… — Ханна с насмешкой окинула взглядом мадам, — кто опоздал.
— Мы не опоздали, — ворчливо сообщила Алена, только что вместе с вещами наперевес ввалившаяся в комнату. — Нас пригласили в последний момент.
— Этого я не знаю. Если это все, то я покажу твою комнату, — сразу перешла на “ты” хозяйская работница.
— Прежде чем уйти, — остановила ее Вольф, — вы не сказали, Ханна, кто же еще остановился в доме?
— Несколько друзей хозяйской невесты и вы.
Горничная развернулась, чтобы уйти, а Алена, когда та не видела, покрутила у виска и скорчила злобную рожу так, чтобы ее заметила только ее мадам. Им уже приходилось быть гостями в разных домах, и обслуживающий персонал довольно часто бывал груб и не отесан — так что подобный прием не был для них в новинку.
Оставшись одна, мадам упала на кровать, к ней тут же присоединилась Кикки — рыжее облако запрыгнуло на высокий матрас и улеглось рядом. Француженка прикрыла веки, улыбнулась своим мыслям и ели слышно напела какую-то мелодию себе под нос.
— Парам, парам, парам пам пам…
Вольф подняла обе руки над собой и принялась выводить ими в воздухе непонятные символы — со стороны могло показаться, что в данную секунду она представляет себя как минимум дирижером. Через несколько минут мадам погрузилась в недолгий, но весьма удовлетворительный сон.
Днем в усадьбе устроили короткое чаепитие, выполнявшее роль чего-то на подобие поминок. В просторном зале на первом этаже дома собрались его обитатели и кое-кто из тех, кто был на кладбище. Сестру покойной Вольф среди этих людей не заметила. К ее удивлению, так сильно горевавшая Анна успела переодеться и предстала перед присутствующими в обычном сером платье. Карл должен был быть где-то поблизости, но не изъявлял особо большого желания общаться с другими. Полковника нигде не было видно, Алена тоже исчезла в неизвестном направлении.
Эрнестина Вольф вошла в зал и первым делом огляделась по сторонам. Безусловно, площадь помещений поражала, особенно после скромных размеров недвижимости в ее любимой Франции. Однако местный шик и размах был истинно сельским. Скромный, каменный пол (ни о каком паркете и речи быть не могло), мебель крупная и грубая. Везде полевые цветы в вазах и белые скатерти из натуральных материалов на столах. Там же разложены для гостей угощения. Чай, кофе или что-то покрепче скорбящим или просто присутствующим по случаю, предлагалось пить стоя. К этому шли закуски.
Мадам приблизилась к одному из столов. Да уж. Далеко не канапе. Угощения были довольно впечатляющих размеров. Деревенские бутерброды с мужскую ладонь, из которых торчали жирные сосиски или того хуже, отбивные в тесте. Есть это стоя, не имея тарелки, вилки и ножа не представлялось возможным. Здесь, конечно, предлагались салфетки, но француженка даже с таким условием не смогла представить себе, как накинется на такое угощение и как она после будет забавно подпрыгивать, боясь, как бы не закапать жиром свой очередной костюм от Шанель.
Понаблюдав за остальными присутствующими, которые запросто управлялись с громоздкой едой, мадам приуныла. Но расстраивалась она недолго, потому что почти сразу откуда-то из-за ее спины возникла верная помощница. Она подала Вольф небольшую тарелку, на которой красовался мастерски нарезанный бутерброд. Из одного большого он превратился в двадцать крохотных канапе, в каждое из которых была воткнута длинная зубочистка.