— Ох… Да, Амиль! Да-а!..
Это звучит так сладко. Так всеобъемлюще.
Как признание. Как молитва. Как то единственное, что способно отбросить меня за край.
Я больше не думаю о том, как пугающе выгляжу, возвышаясь перед ней на коленях в чём мать родила. Пульсация в паху отдаётся в мозгах так яростно, что мне плевать, насколько Алю шокирует вид эрегированного до боли члена. Я просто коротко и быстро веду по нему рукой, захлёбываясь адреналином от того, какими пьяными глазами она ловит каждое движение.
Последние выжимки терпения скатываются по позвоночнику каплями пота. Нижняя губа горит, прокушенная зубами в угаре перевозбуждения. Рывки становятся более частыми, резкими, отдающимися, кажется, даже в пятках. Пальцы сильнее сжимают головку, и я с каким-то двойным, извращённым удовлетворением пачкаю спермой её подрагивающий живот.
Сегодня пусть так, а завтра…
Завтра мы одним поцелуем не ограничимся, пойдём до конца.
#1 Мой хулиган
Не вошедшее в основную книгу "Попалась! или Замуж за хулигана"
— Это был лучший Новый год в моей жизни.
За окнами давно отгремели фейерверки. На ёлке мигает гирлянда, придавая полумраку золотистый оттенок. Волшебство момента пленяет и так хочется завершить этот вечер чем-то особенным, но смутное желание пока играет только хмелем в крови, не складываясь во что-либо конкретное.
— Почему ты молчишь, уснул? — Я медленно поворачиваюсь к Амилю, продолжая на ощупь чистить мандарин.
Полуприкрыв глаза и откинув голову на спинку широкого кресла, он задумчиво гоняет шампанское по дну бокала. На нём только джинсы, обручальное кольцо и лёгкая улыбка, в которой играет что-то такое, чему мне по причине неопытности не удаётся найти точное определение. Что-то, что в обход разума мелко и голодно кусает кожу под кашемиром тёплого свитера. Жарко…
— Угостишь меня?
Его голос гипнотизирует. Тембр хриплый, царапающий низ живота приятным жаром.
Высыпаю кожуру на блюдечко. Наряженная ель покалывает кисть хвоинками. Ощущения настолько обострённые, что эхом колет позвоночник. В воздухе густеет возбуждение, обретая чёткие черты. Кажется, я начинаю улавливать, чего хочу от этой ночи.
Неторопливо приближаюсь к креслу, утопая коленями в мягком ворсе ковра.
Амиль оставляет бокал на низком столике.
— Я сама, — торможу его попытку потянуться навстречу. Замираю между разведённых ног, взволнованно кусая нижнюю губу. Моментов близости у нас было не счесть, но никогда ещё я не солировала первой. — Подержишь?
Протягиваю ароматный плод.
Амиль всматривается в моё лицо, утягивая глубже в топкий, какой-то совершенно несвойственный мне кураж.
— Забирай, — напоминаю шёпотом.
Он раскрывает ладонь, отдавая мне больше — власть над собой. Непривычно мягкий, почти покорный. Не как домашний кот, скорее как опасный ягуар, великодушно позволяющий себя погладить.
Долго он таким продержится?
А я?..
Сползаю на ковёр к его ногам и, уже не скрывая желания, смотрю в затянутые голодом глаза. Пальцами цепляю края свитера. Ткань потрескивает, проскальзывая по разгорячённой коже. Полушария груди лижет прохладный воздух. Пауза, пока я стягиваю вещь через голову, скрывает от меня на миг его реакцию.
Всего секунда. Это как моргнуть. Но я успеваю передумать, а после заново решиться.
Амиль прищуривается и медленно сглатывает, не отрывая от меня блестящих и рассеянных глаз.
Электричество осязаемо трещит между нами.
Никогда ещё такого накала не чувствовала…
Медленно забираю у него мандарин и отламываю дольку. Он перехватывает мою руку, заставляя меня замереть, чтобы не пошатнуться от ударившей по нервам дрожи. Липкий сок стекает по пальцам…
— Ты его раздавил, — шепчу я, чувствуя, как мышцы пробивает жаркая пульсация.
Амиль притягивает мою кисть к лицу. Слизывает с запястья каплю… Ловит ртом вторую… Всасывает мякоть, прикусывая напоследок кожу. Влажные следы от его языка пылают.
Плыву от остроты чувств и шампанского, что продолжает пузыриться в моих венах. Понимая, что контроль ускользает, я зажимаю кубами край ещё одной дольки, но больше ничего не делаю. Завороженно смотрю, как двигается кадык, когда он глотает. Хочу почувствовать это губами.
Чертовски эротично.
— До чего же вкусно… — дерзко усмехается Амиль.
Нас разделяют считаные сантиметры. За горьким ароматом цитрусовых я ощущаю его собственный запах, его жар.