– Если я правильно понял, то ваши инженеры человеческих душ в каждом
конкретном случае подбирают не объект поклонения, соответствующий запросам
заказчика, а подгоняют его вкус под заданный объект?
– В твоих рассуждениях кроется существенная ошибка. Не подгоняют, как тебе
мнится, что было бы откровенным обманом, а всего-навсего добавляют
микроскопическую долю краски в тот или иной цвет. Совсем ничтожную! И не забывай –
исключительно по желанию клиента.
89
– Это сути не меняет!
– С какой колокольни посмотреть! Пойми, специалисты составляют клиенту
точнейшую «радугу» его душевных порывов. С помощью компьютерного «Банка Чувств»
определяют кандидата или кандидатку с наиболее близкими «параметрами». Дальше
следует осознанный и абсолютно добровольный выбор. В итоге – уникальная гармония, полнейшее слияние двух душ. В чем тут обман?
- Ну, пусть самообман.
– Является ли таковой корректировка «радуги»? На мой взгляд, не большим, чем
возвращение после всех процедур психически больного в лоно здоровых.
– Будь у меня время, я бы поспорил! Думаю, вполне аргументировано. Однако
сейчас не до того…
– Ну и не спорь! Кто заставляет? Но, если позволишь, я закончу. Ты же сам
настаивал на подробностях.
– Не нужно! Достаточно и того, что я услышал! Его хватило, чтобы исключить тебя
из списка подозреваемых.
– Подозреваемых … в чем?
– В дурно пахнущем деле.
– Брось изъясняться загадками!
– И не думаю! Просто собираюсь с мыслями.
– Понимаешь, у дьявольского проекта – талантливые исполнители. Такие, как ты, –
лишь слепые орудия в их руках. Меня не то что нагло, – преступно обманули. Изощренно
обвели вокруг пальца. Не без твоего, кстати, «служебного» участия. Да-да, держат за
простофилю твою напыщенную персону!
В итоге не я, то ли отчаявшийся, то ли сдуревший джентльмен, за кровные
приобрел надежду, а меня самого, как последнюю куртизанку, «купили». Со всеми
потрохами! Спецы «КупиДОНа» обставили фабулу любовного романа так, что я поверил, будто загоняю дичь. На самом же деле, они и не думали натужиться. Точнее, эти
преступники упирались, но совершенно по иному поводу. И дичью для них, причем
крупной, был я – собственной персоной.
– Как?!
– А вот так! Когда ты, дружок, вовлек меня в эти игры, у купидоновцев уже
имелась на примете невеста. И залежалый товар кровь из носа надо было сбыть. Олуху, вроде меня. Они что-то перемкнули в моей башке. «Откорректировав», как ты только что
говорил, мои представления о женской красоте. Да таким беспардонным образом, что я
без памяти втрескался в страхолюдину, которую ночью увидишь в темном переулке –
перекрестишься. На такой вот чувырле я и женился! – Вот это новость! Неужели…
– Ужели, ужели! Можешь не сомневаться. И закавыка здесь не только в том, что
меня насильно «влюбили». Кто-то ведь им за это заплатил. Возникает вопрос: кто?
Кроме обожаемого отца, по логике, больше некому. Что касается Ирены, она в этом
шахер-махере замешана быть априори не может. Слишком хорошо даже за столь короткое
время я успел ее узнать.
Но и это еще не всё! Банда, иначе назвать их язык не поворачивается, обманным
путем втянула меня в не совсем понятную авантюру с бывшим вашим сотрудником.
Тюрьма, в которой прятался этот самый Перебежчик, находится рядом с моим домом. Во
время сеанса что-то изменило вектор телепатического луча, и я проник в мозг
собственного, ещё не родившегося, ребенка! Выполняя мою команду, он совершил побег.
Не из тюрьмы, как должен был поступить Перебежчик, а из материнского лона.
Так что, умышленно или нет, я – убийца собственного дитяти!
Бинго не нашелся с ответом, а Клод продолжал:
– Потрясение, которое испытал, когда понял, что произошло, оказалось столь
сильным, что в моей голове что-то переключилось. Иными словами, я прозрел. Стал
90
таким, каким был до встречи с тобой и с … учёными. Че-ло-ве-ком, а не
запрограммированным полуроботом!
Ты не поверишь, но лучше бы, возможно, этого не произошло. Когда я увидел
Ирену без купидоновского «грима» на собственных мозгах, то буквально ошалел. Нет, я
не смею сказать о ней ни единого дурного слова! Она ни в чем не повинна. Более того, мне жалко бедняжку, я искренне ей сочувствую! Готов пожертвовать многим, лишь бы
быть полезным в дальнейшем. Но оставаться мужем, ласкать такое страшилище?! Нет, подобное благородство выше моих сил.
– А может, стерпится – слюбится?
– Оставим эту тему. Меня волнует совершенно иная: как ей об этом сказать? Какую
причину развода выдумать? Как она перенесет коварнейший удар судьбы: уход супруга
после потери ребенка?
– А я вспомнил, одну, нет, даже две детали. На которые в свое время не обратил
внимания.
– Что именно?
– Порядок оплаты труда в «КупиДОНе» предусматривает систему бонусов. И все
бы ничего, но, когда клиентом стал ты, премию мне выплатили большую, чем обычно. Я
бы, пожалуй, насторожился еще тогда. Если бы кассир, неплохой мой товарищ, не шепнул
– и это вторая деталь – на ухо: мол, твоего последнего протеже собираются пригласить на
работу. Я еще, помнится, порадовался. Лишняя копейка еще никому карман не оттянула.
А собственный бизнес можно прекрасно совмещать с оказанием услуг чужой фирме.
Естественно, если второе не вредит первому.
– Какое теперь все это имеет значение?! Я жажду только одного – воздать
мерзавцам по заслугам!
И начать хочу с Синклера.
Когда в кармане Клода запищал мобильный телефон, он вздрогнул. Чертовщина
какая-то: он же его забыл на «явке»! Наконец врубился: это же его «секретная» трубка, номер которой знало буквально несколько наиболее доверенных лиц! Как он о ней
забыл?!
Взглянул на крохотный дисплей. Желания разговаривать с кем бы то ни было
отсутствовало. Но Патиссон!? Что верному старику-бессребренику понадобилось? Зная
своего зама, не сомневался: произошло что-то из ряда вон.
– Слушаю!
– Добрый день, гозподин Вилкау и извините за безпокойзтво. Вы зейчаз заняты?
– Да! И очень.
– Тогда я буду краток.
– Говорите!
– Не так давно к нам в офиз позтупил очень зтранный, на мой взгляд, звонок. А
только что он повторилзя.
– Что еще за звонок? – в голосе Клода прозвучало плохо скрываемое нетерпение.
– Понимаю, вам может показаться, что у зтарика Патиззона не взе в порядке з
шариками-роликам, но это, змею ваз заверить, не так.
– Я так не думаю, – пересилил неуместное желание отключиться Клод. –
Продолжайте!
– Абонент ни в первый, ни во второй раз предзтавитзя не зоизволил. Объязнил
только, что на звязь пыталзя выйти лично з вами. Намекал на какие-то деньги. Зуммы не
называл, но «пощипать», как он выразился, зобиралзя озновательно.
– Что за бред?!
91
– Не знаю. Поэтому и решил звязатьзя з вами. Кстати, мы тут над первым звонком
размышляли. И пришли к выводу: уж не попытка ли это шантажа? Больно уж змахивает
на оный.
Клод, ошарашенный последними событиями, не обратил внимание на это «мы».
– Кому понадобилось меня шантажировать?!
– Не знаю…
– Нет, это какая-то ошибка! Или, что вероятнее всего, звонивший ошибся номером.
– Подобное объязнение вряд ли подойдет.
– Почему?
– Тот тип прямо зказал, что изначально горел желанием побезедовать именно з
вами.
– Он назвал мое имя? Или фамилию?
– Фамилию. Причем перекрученную. А когда я его поправил, заявил, что такая у
ваз была… кличка.
– И как она звучала?
– Вилкаутзки.