Тицинозух (по Б. Кребсу).
Обычно рауизухам приписывают отпечатки лап, образующие целые цепочки следов, которые находят на поверхностях слоев в триасовых отложениях Западной Европы, Северной Америки и других районов мира. Они известны под наиболее общим названием «следов хиротериев».
Наконец совершенно своеобразными были современники первых динозавров позднетриасовые этазавры, оставшиеся вполне четвероногими. Особенно многочисленны их остатки в Европе, Англии и Северной Америке. Все псевдозухии, в отличие от совершенно беспанцирных протерозухий, имели хотя бы один ряд костных пластинок вдоль спины. Этазавры же были покрыты сплошным панцирем из отдельных щитков иногда с крупными шипами. Наконец все текодонты имели острые зубы, пригодные для питания другими позвоночными или насекомыми. Этазавры же были лишены передних зубов и обладали, как и черепахи, роговым клювом. О их пище существуют различные точки зрения.
Все многообразие типичных обитатели триаса текодонтов трудно исчерпать. В Южной Африке нашли интересного ящера — сфенозухуса. Особенности его черепа указывали на родство с крокодилами. Оказалось, что и крокодилы, появившиеся в конце триаса, произошли от текодонтов. Сложилось мнение, что они вторично перешли к водному образу жизни и в связи с этим — к четвероногому передвижению. «Родимым пятном» двуногости их предков считается отсутствие у них пятого пальца на задних ногах — черта, свойственная всем двуногим пресмыкающимся. Внешне еще более были похожи на крокодилов позднетриасовые фитозавры, имевшие внушительные размеры и очень часто длинную узкую морду. Однако ноздри их, расположенные у крокодилов на кончике рыла, были сдвинуты далеко назад к орбитам, как у многих ископаемых водных пресмыкающихся (например ихтиозавров) и китов. В последнее время некоторые ученые предположили, что крокодилы могли быть более родственны фитозаврам, и предки их никогда не были двуногими.
Попозавр нападает на этазавра (по И. М. Перишу).
Новые интересные находки показали, что были псевдозухии, которые стали лазать по деревьям, а затем летать. В начале нашего века на севере Англии нашли оригинального маленького ящера — склеромохлюса. Первоначально предположили, что он, судя по строению очень длинных (особенно задних) и тонких конечностей, мог лазать по ветвям и, видимо, имел перепонки для парения в воздухе (подобно складкам кожи у белки-летяги). Однако сейчас английские исследователи считают, что склеромохлюс, вероятнее всего, передвигался прыжками среди дюн. Не так давно уже упоминавшийся нами московский палеонтолог А. В. Шаров нашел в Фергане на плите глинистого сланца скелет псевдозухии с отпечатками роговых чешуй, разросшихся на спине наподобие крыльев. Она названа им лонгисквама (длинночешуйчатая).
Можно было бы назвать и других текодонтов, в чем-то подобных уже описанным, в чем-то своеобразных, для которых родственные связи и образ жизни еще труднее установить. Много загадок прибавляют они к тайнам уникального триасового периода, которые хранят «пылающие холмы».
Ну, а что же известно о ячеезубых именно в России? У нас до недавних лет встречали лишь остатки наиболее примитивных текодонтов-протерозухий. Впервые позвонок такого животного удалось обнаружить в начале нашего века на реке Ветлуге. Эта находка была тогда в диковинку, и крупнейший русский палеонтолог Н. Н. Яковлев принял ее за позвонок динозавра. В 20-х годах И. А. Ефремов раскопал на севере на реке Шарженге кладбище земноводных. Вместе с ними там нашлись кости мелких рептилий. Знаменитый немецкий палеонтолог Ф. Хюне выяснил, что некоторые из них принадлежат ранее неизвестной протерозухии, которую он назвал хасматозухом. Хазматозуха мы до сих пор знаем лишь по отдельным костям и не можем точно представить себе это животное целиком.
Предполагаемый внешний вид дорозуха (по А. Г. Сенникову).
Очень интересными оказались древнейшие в мире достоверные остатки протерозухий, найденные в 1956 году в верхнепермских отложениях у города Вязники под Москвой вместе с типичными позвоночными той эпохи. Л. П. Татаринов назвал этого древнейшего текодонта архозаурус. Теперь он известен у нас еще из нескольких мест, но везде в виде немногочисленных отдельных костей. В 1979 году мы с М. А. Шишкиным пытались разыскать у Вязников новые его остатки. Однако Михаил Александрович — свидетель первой находки с трудом узнал это место, ибо теперь здесь располагалась улица разросшегося города. Обнажение пермских слоев с костями скрылось под асфальтом тротуара.