Лекарь вывел графиню из комнаты, заговаривая ей зубы, но молодой господин Розент не торопился уходить. Он молча стоял и просто смотрел на то, как служанки Дианы вьются вокруг своей леди.
– Молодой господин, вам лучше покинуть помещение.
Он никак не отреагировал на мои слова и продолжил стоять, не сдвинувшись ни на дюйм.
– Наша леди отдыхает… Не сочтите за грубость. Покиньте комнату.
Луи Розент медленно повернулся в мою сторону и безразлично осмотрел меня с ног до головы неприятным взглядом.
– Вам следует лучше заботиться о своей госпоже. – развернувшись на каблуках, он спокойно покинул комнату.
Паршивец…
Скорее бы отправиться на войну. Утомительно нянчиться с детишками аристократов.
Перед уходом я снова посмотрел на спящую Диану. Она все так же красива, как кукла, но внутри совершенно другая. Я это чувствую инстинктивно… Не может человек растерять привычки, которыми владел на протяжении всей жизни, даже после потери памяти. Что-то определенно не сходится.
Глава 12.2
Диана Эрскин
Я стояла перед зеркалом, а оттуда на нее смотрела красиво одетая, словно кукла, девушка.
Ещё бледное лицо после вчерашнего обморока не приобрело естественный цвет, лишь слой макияжа придавал некую естественность. Густые, почти черные волосы были собраны в пучок. Контрастировавшие с черной подводкой, такие же черные глаза казались больше и напоминали кошачьи. Я научила служанок, как правильно рисовать естественные, красивые стрелки на веках, и теперь они охотно пририсовывали их мне чуть ли не каждый день. Образ завершало облегающее шею бриллиантовое ожерелье, найденное в шкатулке Дианы.
– Леди, я внесу последние изменение в ваш наряд.
Я кивнула в ответ Люции. Причиной необычайно красивого образа была встреча с принцессой Пенелопой.
В этот же момент оставшаяся часть свиты была занята сборами к скорому отправлению. Служанки меня успокоили тем, что времени на поездку осталось совсем немного. Всего четыре или пять часов…
Я уже начала обдумывать другие варианты поездки. Например, верхом на лошади, но, услышав мое предложение, служанки категорически были против и всеми силами отговаривали меня.
Прощание было недолгим.
После вчерашнего я, сославшись на головную боль, быстро простилась с четой Розент, а те только и рады поскорее меня выпроводить. По рассказам Эммы, графиня ужасно боялась за мое самочувствие.
«– Ещё бы… Как бы она смогла объяснить маркизу, герцогу и королевской семье, что её гостья отошла в мир иной из-за усталости. Смехотворно...» – непривычно язвила логика, а остальные лишь солидарно кивали головами.
Во время поездки в экипаже, когда окружающая обстановка начала меняться, я ушла куда-то в себя и отдалась потоку бесцельных раздумий. Чем ближе мы были к столице, тем сильнее трясло карету.
По мере приближения ко дворцу, дабы отвлечься, я принялась размышлять о проблемах, которые до сих пор отодвигала в сторону.
Как быть с королевой?
Как себя вести с принцем?
Как строить отношения с Эйрин? Она-то точно будет в замке…
Стоит ли мне сторониться её?
«– Определенно стоит!!!» – вопят мои инстинкты самосохранения.
В душу закралось неприятное чувство… Смутные очертания замка, виднеющегося поодаль, вызвали внутри неосязаемое чувство страха.
Королевство или почти империя Акрос, расположенное на юго-западе континента, славилось своей древней культурой, искусством, богатством и военной мощью, которой заведовало герцогство Монро. Собственно говоря, большинство известных истории художников родились на этой огромной территории.
Великие творцы так хотели отличиться перед королевой, что без колебаний посвящали ей свои работы.
Отражением сущности эстетически прекрасного королевства являлся дворец, расположенный в центре столицы. Замок Акроса – вершина искусства. По словам искусствоведов и историков, он настолько привлекал своей оригинальностью, что у людей захватывало дух при виде его воочию.
Всё это мне поведала Эмма, пока мы тряслись в карете.
Дворец построен из белоснежного кирпича и светло-серого камня, а также покрыт специальным лаком, блестевшим на солнце. Один только внешний вид строения производил глубокое впечатление.
Когда карета остановилась, меня охватило непреодолимое желание не выходить. Мне пришлось подавить желание остаться и, открыв дверцу, я вышла из кареты. Как и следовало ожидать, стоило ногам коснуться земли, их пронзила боль.