Глава 15.2
Волоски на моей голове ощутимо зашевелились.
– С Лукрецией?
– Последнее время вы ведете себя дружелюбно. Думаю, вам стоит сблизиться ещё больше.
С улыбкой произнес эти ужасные слова маркиз.
«– Дружелюбнее?» – скептично подняла бровь уравновешенность.
«– Сблизиться ещё больше?» – выглянул из-за угла самоконтроль.
«– Если бы он только знал, как его младшая дочь ненавидит старшую…» – начала тараторить дотошность.
– Отец… Но как мы двое можем остаться в резиденции без вас?
Нагло увиливала я, выискивая лазейки.
Лукреция только в присутствие родителей ведет себя сдержанно, а в остальном она безумно разбалованный ребенок, не желающий слушаться или хотя бы уважать старших.
Почему-то с Сашкой у нас такого никогда не было, а ведь разница в возрасте почти такая же, как у Дианы и Лукреции. Сашка тот ещё подарок, бывало, что я хотела оттаскать за волосы младшую сестру, когда той было тринадцать, но как-то обошлось без этого, однако, в Лукреции, как в книжном персонаже второго плана, изначально был заложен автором такой несносный характер.
– Действительно… – облегченно выдохнула я, тихо радуясь отступлению маркиза. – Отправлю письмо Биллу, чтобы он на какое-то время переехал из общежития в резиденцию, – мужчина выглядит, как добрый жук, однако... – Как будущий глава рода пусть попрактикуется. Учиться брать ответственность за свою семью.
Понятно всё… Маркиз совсем не «добрый жук», а самый настоящий «хитрый лис».
Скинул со своих плеч взбалмошных дочерей на съедение старшему сыну.
– Замечательная идея.
Присела я в простеньком реверансе и небрежно сгребла оставшиеся листы со стола, молча удалилась с пылающими от возмущения щеками.
– Попрактиковаться… — передразнила я его за дверью и ушла к себе в комнату.
Где-то в столице Акроса
Отвратительный, кислый запах прогнившей еды перемешивался с не менее отвратительной вонью закоулков трущоб столицы. Чем дальше находишься от королевского замка или архитектурных достояний столицы, тем ужаснее всё выглядит и ещё сильнее смердит трупами. Рыцарская гвардия лишь из острой необходимости решит ступить на эти территории, объятые нищетой и смертью.
Вышагивая через узкие закоулки, мужчина неторопливо шлепал по грязным лужам. Длинный плащ с головой скрывал его широкую фигуру от чужих глаз. Смешавшись с ночной тьмой, его присутствие выдавала лишь полная луна и скудный свет подсвечников, исходящий из окон разрушающихся построек. Наконец он остановился в одном из закоулков, опираясь спиной о стену здания.
В тишине ночи разносились капающие звуки, остатки недавно прошедшего дождя, жалобный писк уличных крыс, заполонивших эти улицы, а ещё веселые возгласы людей из здания, которое подпирала мужская спина.
Он достал из-под плаща карманные часы.
От лунного света золото казалось белого цвета, а в часовом стекле отражалась сама луна. Мрачная, холодная и очень одинокая.
– Тц, – издал недовольный звук неизвестный, захлопывая крышку с гравировкой герба в виде собаки.
Голоса сменились громким гоготом и резким звуком бьющегося стекла, но ничего более, чем веселья, там не происходило.
Наконец, спустя час, кто-то открыл дверь, и из глубины здания на мокрой земле показалась тень, освещаемая оранжевым светом свечей.
Неизвестный всё так же неподвижно, как статуя, стоял за углом, лишь немного повернув голову на приближающиеся хлюпающие шаги.
«Шварк...»
– Кха-кха…
Быстрым движением мужчина в плаще схватил охмелевшего и вдавил его в холодную каменную стену, сдавливая шею.
– К-хто ты!? – прохрипел он, ухватившись руками за запястье напавшего в попытке ослабить давление на глотку. – Кха! Ха…
Мужчина в плаще раздраженно закатил глаза, но этого никто не увидел, так как капюшон плотно скрывал его лицо.
– Граф Розент – где он?
– ...граф? – напряженно переспросил тот. – Я не знаю, клянусь!
Мужчина в капюшоне вытянул руку, сильнее вдавливая пальцы в горло, блокируя поступления воздуха.
– Кха! Я… я ска...жу, кха!
Неизвестный небрежно откинул в сторону охмелевшего, от чего тот распластался в луже у его ног. Вся одежда пропиталась грязью и водой, а крысы, что ползали поблизости, разбежались по углам в попытке спрятаться.
– Ублю…
«Удар!»
– Он в Дарсии!
«Снова удар!»
– Ложь, – устало выдохнул мужчина в капюшоне, за шиворот поднимая худощавого мужчину, и прижал его к стене. – Я тебе перережу глотку.