Медленно выдохнув, я подняла на него взгляд.
– Ты что, ходишь по нужде с кем-то за компанию? – он свел брови, будто не понимая, о чем идет речь. – Это дело лично каждого, конечно, но я привыкла быть одна. Так что…
Наконец-то поняв подтекст нашей беседы, он странно отвел взгляд в сторону и рукой помассировал свою шею.
– Пойдемте со мной.
– Что? Да ни за что! – шипела я. – Ты что, будешь решать, где мне лучше пописать?
– Пока вы со мной, я буду решать не только это. – многозначительно он поднял бровь, выводя меня из себя.
– Как дерзко! – ещё громче шипела я.
Как раз в этот момент какой-то шелест под ногами привлек мое внимание, и, опустив глаза, я заметила что-то странное в мокрой траве неподалеку от себя. Длинный, полосатый, покрытый блестящими чешуйками змеиный хвост, скользя, скрылся в высокой траве.
Меня прошибло током, и от испытываемого ужаса, позабыв все правила и приличия, с пронзительным визгом запрыгнула на Феликса, обхватив его ногами за талию.
От крика в тихом, мрачном лесу – всё ожило.
Перепуганные вороны, громко каркая, разлетелись во все стороны, как и остальные пернатые жители леса, лошади громко заржали, перепугавшись моего визга, и среди этого бедлама – холодный лязг металла.
– Сэр Феликс! Леди!
Спустя секунду Феликс вышел из кустов со мной наперевес, с каменным выражением лица.
– З-змея! Т… там змея! Она огромная!
Двое мужчин рванули в кусты, а третий с облегчением выдохнул и спрятал меч в ножны. А только после понял, в каком положении находиться Феликс, залился краской, но отвернулся, уходя к костру.
В итоге к нашему позднему обеду присоединилась мерзкая, длинная тушка довольно крупной рептилии, на которую я даже смотреть не могла без отвращения. От туалета я категорически отказалась, решив справить малую нужду перед самым отъездом.
Снова началась морось и слабые проблески молний в небе.
Вымотавшись, я устало смотрела вдаль. На спуске очередной горной возвышенности остановила кобылу, любуясь открывающимся видом.
С одной стороны находится небольшая деревушка, а с другой – желтые поля, усыпанные какими-то цветами. За полями открывается вид на озера, а за озером – небольшая роща. Дальше, на возвышенности, виднелся затянутый пеленой дождя город. По словам Феликса, до города осталось несколько часов пути, но так и не скажешь. Город как на ладони.
– Я бы и часу не дала… – «если бы ехала на машине», чуть не пробубнила я.
Порывы ветра пробивают на озноб из-за одежды, пропитанной сыростью, волосы уже не развиваются, как шелковые нити по ветру, а просто свисают влажными сосульками. Ступни болят, икры гудят, бедра с внутренней части ноют, как и кисти. Тело Дианы слабое, и лишь стойкость моей врожденной воли не позволяет опустить руки.
Дернув поводья, я двинулась следом за рыцарями, а Феликс, как и всегда, следовал за мной по пятам.
– Леди Диана… – поравнявшись со мной, он ехал рядом и серьезно всматривался в мое лицо. Я же молча повернулась к мужчине с усталым взглядом.
Он окинул меня оценивающим взглядом, но в нем мелькало что-то ещё… похожее на сочувствие или даже переживания. В этот момент мне почему-то захотелось поговорить немного, пожаловаться… Услышать слова поддержки, даже моральный пинок под зад приветствуется.
– Феликс, тебе когда-нибудь приходили в голову мысли о собственной смерти?
От моего вопроса атмосфера как-то резко изменилась.
– Рано или поздно каждый задумывается об этом. – серьезно ответил он, не сводя с моего профиля взгляда.
– И правда… – хмыкнула я себе под нос, поправляя растрепавшуюся, мокрую гриву кобылы. – Какова твоя?
– Простите?
– Как ты представляешь свою смерть?
Вопрос его если и ошарашил, то виду он, как обычно, не подал.
– Мисс, не думаю, что такие темы вам стоит обсуждать со мной.
– Тогда с кем? – голос мой звучал настолько холодно, что я бы сама могла замерзнуть, – Мне все говорят, что я должна, а что – нет. Мне не с кем поговорить просто… просто так, без этой маски идеальной во всем леди, – я тихо рассмеялась. – Только потому, что того требуют правила приличия, мне нельзя общаться с обычными людьми, и даже любовь выбираю не я.
Накатило…
Просто накатила апатия и злость даже не за себя, а за бедняжку Диану. Пусть она и была злодейкой, но по сути: «Почему?».
Почему же девушку, что хотела любить и быть любимой, считали злодейкой?
Да, характер у неё был не идеальный. Не из-за мачехи, что подавала такой пример своим детям, а из-за нехватки материнской ласки Диана стала настолько жадной до внимания. Покажите мне хоть одного человека с идеальным характером!