– Я понимаю, что тебе тяжело, Магнус…
– Понимаете? – даже голос не повышает. Просто шипит змеёй, и от этого мурашки бегут по спине. – Понимаете?! Вы не сделаете ничего, как и всегда. Не найдёте их. А даже если и найдёте, то они выйдут на свободу через пару лет. Я ничего не скажу. Я отомщу. Сам.
– Это не лучший выход. Тебе нужна помощь…
– Мне нужна месть. И если вы скажете своему капитану, что я хочу найти их, что мне нужно к психиатру, то я буду всё отрицать.
Алек щурится и подавляет желание вскочить на ноги и разбить что-нибудь… Желательно, пару стёкол и голову того, кто натворил такое с мальчишкой.
Но он уже это проходил.
Он принимает решение быстро и почти не раздумывая.
– Магнус, я правда понимаю. Разговор останется между нами. А сейчас я выйду и скажу, что тебе плохо и нужно в больницу.
Магнус молчит. У него дёргается губа, и он точно хочет ответить отказом, но что-то в лице Алека заставляет его молчать.
Умный мальчик.
– Но мы поедем не в больницу. Я покажу тебе кое-что.
***
Алек щёлкает выключателем и заходит в подвал собственного дома. Дома, который после всех судебных тяжб удалось всё же вернуть. Дома, в гостиной которого пятнадцать лет назад лежали тела Роберта, Мариз и Изабель.
– Проходи, Магнус, – он пропускает его вперёд и закрывает дверь. Даже не удивляется абсолютному бесстрашию мальчишки, потому что понимает: боятся те, кому есть, что терять. А у Магнуса только пустота. – Мне было чуть меньше, чем тебе, когда моих родителей и сестрёнку убили на моих глазах. Не знаю, почему меня оставили в живых, но тогда я думал, что лучше умереть, – останавливается на ступеньках и выдерживает тяжёлый взгляд, которым одаривает его Магнус. – Я же говорил, что понимаю.
Магнус кивает и спускается дальше.
– И я тоже хотел только одного: отомстить. Поэтому и пошёл в полицию… Потом был суд. Из всей банды посадили только двоих. Ещё шестеро осталось на свободе, их даже не выследили. Аккуратнее, здесь надо пригнуться. Дверь слева.
Он останавливается за спиной замеревшего Магнуса.
Привычно оглядывает висящие на стене маски, кучи фотографий на столе и несколько ножей.
– Коллекция отца, – пожимает плечами, словно это единственное, что надо объяснять. Но Магнус и правда умный мальчишка. Его напряжённая спина говорит о многом. – Достать тех, кто был в тюрьме, оказалось проще всего. Остальных нашёл сам. Сегодня ночью я завершил своё дело… Думал, что завершил.
Магнус оборачивается.
– Ты и есть Каратель?
– Верно. Знаешь, расследовать своё собственное дело довольно забавно… И я предлагаю тебе помощь. Потому что понимаю, как никто другой.
– А если я захочу уйти? – голос не дрожит.
– Я тебя отпущу, – Алек кивает.
Знает: не уйдёт.
Магнус проходит дальше, оглядывается, проводит по маскам и снимает одну. Оборачивается и смотрит совсем без страха, прикладывает маску к лицу, и у Алека по спине бегут мурашки.
Второй раз за день он словно смотрит в зеркало.
– Ты поможешь мне найти тех, кто это сделал? Каратель…
– Помогу.
Пустота во взгляде раскосых глаз в прорезях маски отходит на второй план. Алек улыбается.
Он почти почувствовал себя свободным, но ради этого мальчишки свобода может и подождать.
========== Часть 44. Малек. ==========
Комментарий к Часть 44. Малек.
Просто милый маленький диалог
– Алек, прекрати прожигать в нём дыру… Пожалуйста!
– А какого хрена он забыл в зале? Он же повар? Считается, что повар. Вот и пусть катится на свою кухню!
– Успокойся. Да тебя словно подменили с тех пор, как Магнус пришёл к нам.
– Глупости, Иззи. Просто я люблю порядок, а с его приходом всё тут встало с ног на голову. Ты сама не замечаешь?
– Ты преувеличиваешь.
– Уверена? Считаешь, что плейлист из Фрэнка Синатры и Кэти Перри – это нормально? Или его друзья, постоянно тусующиеся здесь? Или…
– Тише, Алек, на нас уже все оборачиваются.
– Ты вообще видела новое меню? Кокосовый мокко с перцем чили? Брауни с вишней и беконом? Мы предлагаем людям вкусно провести время или отравиться?
– Тише, братец, ну же. Хочешь привлечь внимание всех в этом зале?
– Как скажешь.
– Ой да ладно тебе, не дуйся.
– А он умеет по-другому, прекрасная Изабель?
– Тебя вообще сюда никто не звал, Бейн.
– А ты бы потише обсуждал мою скромную персону, Александр, я бы и внимания не обратил.
– Свали в закат… То есть уйди на кухню и не мозоль глаза.
– Туда и иду. Изабель, и как у такой прекрасной девушки, как ты, братом может быть такой грубиян?
***
– У нас сегодня аншлаг, все хотят попробовать новый брауни! Людям нравится, представляешь? Ну Алек, это же хорошо. Прекрати делать вид, что варишь кофе, ни одного заказа… Александр Лайтвуд!
– Отстань, Иззи… Если меня спросить, то я всё ещё не считаю, что Магнус делает всё правильно. И вообще, у нас третий столик весь день занят. И его друг, кажется, так и не собирается уходить.
– Ты отрицаешь очевидное. И Рафа никому не мешает.
– Рафа… И ты туда же?
– Алек, да ты ревнуешь что ли?
– Что? Вот ещё.
– Хм…
– Что хм?
– Да нет, ничего. У нас посетитель, иди прими заказ. Готова поспорить, что она хочет брауни.
***
– Александр, что ты тут делаешь? Мы закрылись двадцать минут назад.
– Могу спросить у тебя то же.
– Я работал над новым рецептом…
– Ещё над одним? Может хватит уже твоих экспериментов?
– Александр, тебе уже говорили, что ты очень сексуален, когда злишься?
– Бейн…
– Ладно-ладно, молчу. И вообще, если убрать твое предвзятое отношение, только скажи, что моя выпечка невкусная.
– Я не знаю.
– Что?
– Ты ко всему прочему ещё и глухой?
– Не глухой… Просто мне послышалось кое-что.
– Что я не пробовал то, что ты готовишь? Так тебе не послышалось, не волнуйся.
– Ничего себе. Удивлён. Мы должны это исправить!
– Даже не думай.
– О, я уже подумал, Александр. Жди здесь.
– Бейн, нет… Бейн!
– Не нервничай. Я и мой брауни уже здесь.
– Я не буду это пробовать. У меня нормальный вкус, понимаешь? Если брауни, то сладкий, если бекон, то с яичницей. Надо разграничивать.
– Скучно…
– Что?
– Да что ты непонятливый-то какой! Сочетание вкусов – вот что интересно. Это же как люди. Ты пробовал общаться с человеком, который весь настолько сладкий, что утомляет? Или скользкий и кислый, как лимон? Во всех нас есть плохое и хорошее. Сладкое, соленое, горькое…
– Прекрасная речь, Бейн. Но не впечатляет.
– Хорошо. Давай тогда так: тебя же бесит, когда я выхожу из кухни в зал? Попробуй, и я не буду делать этого целый день.
– Заманчиво… Но нет.
– Два дня?
– Нет.
– Три дня, и если тебе не понравится, то обещаю, что я не предложу мое новое блюдо в меню.
– Бейн… Идёт.
– Что ты сказал?
– Я сказал: хорошо. Давай сюда вилку.
– Держи. Да нет, бери сразу кусок побольше. Ты мне не веришь? Давай, Александр. Ещё побольше… Хорошо. А если тебе понравится, то ты идёшь со мной на свидание.
– Бе… Чт… Магнус!
– Сначала прожуй, а потом говори. И не хмурься. Чего ты ожидал?
Ой, не надо делать вид, что я тебе не интересен. Ты ревновал меня к Рафаэлю, я всё видел.
Жуй, Александр, не останавливайся.
Не думай о Рафе, мы с ним друзья с детства. Ему вообще Изабель приглянулась… Ну-ну-ну, не стоит рваться его убивать. Твоя сестра уже большая девочка.
О, посмотри-ка, ты всё съел и остался жив. Не отравился.
В сотый раз говорю: не хмурься, тебе не идёт.
Вау, ты умеешь улыбаться.
Тебе понравилось? Тебе правда понравилось?
***
– Что с тобой? Где ты пропадал всю ночь?
– Неважно, Из.
– Ты правда покраснел?
– Отстань. Изабель, у меня заслуженный перерыв. Дай мне лучше брауни.
– Алек… Ты заболел? Смотри, вон Магнус идёт. Опять не на кухне. Ты даже не злишься? Ты улыбаешься? Алек?