— Невероятно! — воскликнул Сэм, оборачиваясь к Эмили и Билли. — Теперь он нас не заморозит. Он погреется вволю. Смотрите, как он счастлив. Теперь он знает, что мы его друзья. Знаешь…
— Э… Сэм? — оборвал его Билли, перекрикивая гудение фена. — Сэм?
— Что?
— Повернись, — сказал Билли. — У нас тут маленькая проблемка.
— Ась? — Сэм отключил фен и повернулся к ледяному вампиру. — Куда он делся?
Билли показал на лужу.
— Ты его растопил.
Все трое вытаращились на огромную лужу. А потом разразились хохотом.
Смеялись, и смеялись, и смеялись. Сэм хлопнул Билли по спине. Эмили сползла на пол, не переставая хихикать.
Как же это здорово — хорошо посмеяться. Особенно если знаешь, что наконец оказался в безопасности.
— Это было круто! — воскликнул Сэм. Он включил фен и направил его на Билли.
— Я таю… Я таааааю! — провыл Билли. Все трое снова расхохотались.[2]
Жужжание фена становилось все тише и тише. Потом и вовсе оборвалось.
— Батарейки сели, — сказала Эмили. — Повезло нам, что этого не случилось пару минут назад.
Трах!
— Что это было? — Сэм обернулся.
Огромная ледяная кобра вползала в выбитое окно.
— Ооооой! — в ужасе вскрикнул Билли. — Это… это же наша скульптура! Она тоже ожила!
— Тттт-ссссееепло! — гигантская змея прищелкнула отвратительным раздвоенным языком. — Отдавайте свое тепло — да поживее!
Веселейший светлый праздник
Гигантское тело Крушителя рванулось в мою сторону.
— Аааааррррххх! — взревел он. Его мускулы вздулись. Его лицо блестело от пота. Огромные ручищи, каждая больше моей головы, сомкнулись в его знаменитом костедробильном Чудовищном Захвате.
— Бет! — окликнула меня из прихожей старшая сестра Джоди. — Ты где?
Я нехотя отвела взгляд от телевизора: показывали матч по реслингу. Только что Крушитель заключил своего противника, Горгона, в Чудовищный Захват. Горгон, значительно уступавший ему габаритами, отчаянно пытался вырваться.
— Я здесь, — откликнулась я.
Джоди возникла в дверях гостиной. Она даже не удосужилась снять пальто. Мой пес Айвори взглянул на нее со своего излюбленного места у камина. Потом опустил голову и снова задремал.
— Угадай, что я нашла! — взволнованно воскликнула Джоди. В руках она держала хозяйственную сумку, щедро украшенную рождественскими бантами.
Я пожала плечами. У нас с Джоди разница в возрасте — один год. Но что до личных вкусов — не меньше десяти лет.
Почему меня должно заботить, что она там купила в торговом центре? Тем не менее, я решила поинтересоваться. Как-никак, на следующей неделе Рождество. Может, Джоди хочет заранее показать мне мой подарок.
Джоди открыла сумку и вытащила оттуда кассету.
— Смотри!
Я застонала, разглядев надпись на коробочке.
— О нет! Только не «Веселейший светлый праздник»!
Это у Джоди самое любимое рождественское кино. И самое нелюбимое у меня. Это глупая, слащавая история о Рождестве.
Я не выношу в ней все. Особенно ненавижу героиню. Сьюзи Снежинка дружелюбнее, чем Санта и веселее, чем Пасхальный Кролик. Аж тошнит.
— А что, тебе мало, что его крутят по телеку шестнадцать раз на дню? — спросила я. — Не можешь же ты смотреть его чаще!
Джоди прижала кассету к груди.
— Я и по сто раз на дню могу смотреть, и мне не надоест, — ответила она. — Жутко повезло, что я ее нашла. Леди в магазине подарков сказала, что это единственная копия, какую ей доводилось встречать. — Джоди шагнула вперед, чтобы вставить кассету в видеомагнитофон.
— А потерпеть не можешь? — крикнула я. — «Реслинг-О-Рама» же идет!
Джоди взглянула на экран. Крушитель влез на канаты и готовился спрыгнуть на голову Горгону. Сестрица сморщила носик. Она не любит реслинг.
— Прости, — сладко пропела она. — Мама сказала, что сейчас моя очередь.
Я знала, что лучше не спорить. Мама велела мне выключить телек еще час назад.
— Можешь остаться и посмотреть кино со мной, если хочешь, — предложила Джоди.
— Да я лучше проглочу оленя с рогами! — проворчала я. Но больше заняться мне было нечем, и я осталась.
Фильм начался. Сьюзи Снежинка, пританцовывая, выпорхнула из кухни, встряхивая своими рыжими волосами до плеч.
— А вот и печенюшки — потешить ваши брюшки! — задорно провозгласила она. — Помните волшебные слова?
Ее дети завизжали от восторга.
— Пожалуйста такое — как елочка большое! — закричали они.
Я застонала. Я почти забыла, КАКОЙ это ужасный фильм. Я смотрела, как Сьюзи разносит праздничное настроение по всему городу. Она плясала. Она пела. Она пекла дюжины и дюжины печенюшек.
Потом Сьюзи посетила сварливого соседа. Она хотела принести ему праздничного веселья. Она пела невероятно идиотскую песенку о том, что «Рождество смеется, а Санта улыбается». После чего добила меня окончательно.
Ее улыбка стала еще ослепительнее. Она встряхнула своими рыжими волосами. Она раскинула руки.
— Кто же откажется от рождественских объятий? — прощебетала она.
— Я! — взревела я, вскочив.
— Тсссс! — шикнула Джоди. Ее взгляд был прикован к экрану.
Я поднялась в свою комнату и достала декабрьский номер журнала «Реслинг-О-Рама». На обложке красовался Крушитель, возвышавшийся над съежившимся, жалким противником. Джоди подарила мне подписку на прошлое Рождество. Надеюсь, в этом году она ее возобновит, подумала я, уселась поудобнее и начала читать.
В журнале было полно интересных статей. Мне потребовалось немало времени, чтобы прочесть их все. Закончив, я обратила внимание на вкусный запах, идущий снизу. Я решила взглянуть, что там готовится. Пахло так, словно папа взялся за рождественскую выпечку.
Я отбросила журнал и побежала вниз.
— Пап? — позвала я, вбегая на кухню. Но там никого не оказалось. Однако на стойке лежало несколько партий рождественского печенья. Я взяла одно, в форме звездочки. Еще теплое.
— Пап? — позвала я с набитым ртом и направилась в гостиную. — Ау, пап? Ты где?
Мама с Джоди смотрели телек.
— Шшшшш! — зашипели они. Они смотрели «Веселейший светлый праздник».
Я закатила глаза. Я читала журнал как минимум пару часов. Следовательно, они запустили кассету по второму кругу. Мне не верилось, что кто-то может смотреть эту дрянь и один раз, а уж два подряд!
— Где папа? — спросила я. — Я хочу ему сказать, что печенье вышло изумительное.
— Он в гараже, — отвечала мама, — но печенюшек он не пек. Это я напекла!
— Ты? — переспросила я. И рассмеялась. Моя мама выпечкой не занимается. Она и кухню-то по возможности обходит за километр. Единственная вещь, которую она иногда готовит — это тосты. Да и те она в половине случаев сжигает.
— Ты шутишь, правда? — спросила я.
Мама улыбнулась.
— Ну да, обычно я ничего не пеку. Но я смотрела этот прелестный фильм с твоей сестрой, и мне вдруг захотелось напечь печенюшек для ваших брюшек!
Я не могла поверить своим ушам. Всего необычнее был ее голос. Внезапно до меня дошло. Она говорила, как Сьюзи Снежинка!
Я взглянула на экран, где Сьюзи кружилась в танце с Сантой.
— Очень смешно, мам, — сказала я. Это явно была шутка. Наверняка маму подговорила Джоди, знавшая, как я ненавижу «Веселейший светлый праздник».
Не успела я сказать что-то еще, как заметила такое, что у меня отвисла челюсть. Мамины белокурые волосы заметно порыжели!
— Что ты сделала с волосами? — спросила я. И тут же взглянула на Джоди. Ее спадающие до талии волосы были еще рыжее, чем у мамы. Айвори посмотрел на меня со своего места у очага и тихонько гавкнул. Я взглянула на пса и нахмурилась. Его белая шерсть явно порозовела.
2
Билли цитирует знаменитую сцену из фильма «Волшебник страны Оз», где Злая Ведьма Запада тает от воды, восклицая: «Я таю… Я таю! Что за мир! Что за мир!»