Он ускорил темп, входя грубее, до конца, заставляя меня беспомощно метаться под разгоряченным телом.
- Ты же близко… Сейчас, да?
И я, уже ничего не соображая, простонал “да”, стыдясь собственной капитуляции.
Он приподнялся, опираясь на одну руку, второй сжимая мой член, доводя меня до грани, заставляя кончить на взмокший живот. Потом шумно выдохнул и, после нескольких рваных толчков, кончил следом в моё сжимающееся тело. Вдавился до упора и почти сразу же вышел, с трудом ровняя дыхание. Оглядел меня в полутьме, поднялся, и на смену горячему телу пришла прохлада ночной комнаты, покрывая моё влажное тело мурашками. Я зачем-то коснулся его ладони, видимо, ещё толком не осознавая, что сейчас произошло.
- Подожди, Лёш, тебе нужно…
- Мне холодно, - вдруг выдохнул я, не открывая глаз.
Он лёг рядом, на локоть, подперев голову, одной рукой накрывая меня покрывалом.
Борясь с расплывающимися во все стороны кругами перед глазами, я зажмурился, и уже через пару минут провалился в спасительный сон.
========== Смена приборов. ==========
Должно быть, спал я совсем немного.
Солнце ещё не взошло, но в квартире уже было относительно светло. Я не сразу понял, где нахожусь, а потому несколько секунд просто бездумно смотрел мутным взглядом на лаконичный квадратный светильник на потолке.
В голове гудело, а звон в ушах казался ещё ощутимее из-за гробовой тишины в квартире.
Даже не пытаясь связно мыслить, я одновременно почувствовал тёплую от собственного тела влагу под поясницей и едва ощутимый запах кондиционера для постельного белья, не имеющий ничего общего с запахом моей кровати.
И тепло чужого тела рядом со мной.
Я повернул голову, насколько позволяла затёкшая шея, одновременно восстанавливая в памяти события вчерашнего вечера и последовавшей за этим ночи.
Родион.
Рядом со мной спит человек, который, по сути, изнасиловал меня. Который ночью унизил меня на этой кровати, взял силой, сознательно причиняя мне боль.
Тогда почему я проснулся так же, как и заснул - слабо касаясь его ладони?
Он выпил вчера не так уж много, был почти трезв, и алкоголем в комнате сейчас пахло только от меня.
Он просто напоил меня и воспользовался случаем.
Точнее, он воспользовался случаем, как только меня увидел.
Всё дальнейшее он заведомо знал досконально точно.
Сейчас я мог бы спать в своей постели. В своей комнате. В своём доме. Сейчас я мог бы не чувствовать этого похмельного гула в ушах.
Не было бы так больно пытаться повернуться на другой бок, лишь бы не видеть его лица.
Не было бы так страшно и унизительно заглянуть под одеяло.
Я мог бы остаться самим собой.
Зачем я туда пошёл?
Грёбаный мудак.
Родион был по-своему красив.
Его нельзя было назвать изящным, или чем-то в этом роде. Возможно, в силу возраста или социального статуса. Но это не отменяло того факта, что выглядел он довольно привлекательно. Я оглядел строгое лицо с классическими чертами, идеально выбритый подбородок и ровные челюстные линии. Хоть я и не особо разбирался в мужской красоте, но, должно быть, Родион следил за собой и цену себе тоже хорошо знал.
А вот моя цена, как оказалось - несколько стаканов выпивки.
Я горько улыбнулся себе, не замечая, как снова устало слипаются веки.
Когда я, наконец, проснулся, за окном уже было солнечно. Я с трудом разлепил глаза, щурясь от ярких тёплых лучей сквозь большие оконные стёкла.
Сколько сейчас? Одиннадцать? Полдень?
В постели рядом со мной никого не было, но, судя по звукам, в квартире я находился не один. Попытавшись сесть, я тут же лег обратно, болезненно выдохнув из-за саднящего дискомфорта между ног. С противной дрожью я ощупал пах и промежность. Снова шумно выдохнул, увидев подсохшие чешуйки крови на пальцах. Неудивительно.
- Проснулся?
Я затравленно вздрогнул, отвернулся, как мог.
Родион обошёл кровать, присел рядом, подчёркнуто стараясь не коснуться меня.
Не хочет… напугать? Действительно, самое время подумать о том, как бы меня сейчас не расстроить.
После порванных до крови мышц.
- Лёш, - начал он, и я тут же открыл рот, намереваясь послать его подальше, - тебе больно?
- Нет, мне зашибись! - я понимал, что срываюсь, но справиться с задрожавшим голосом уже не мог. - Меня напоили, привезли сюда и поимели, да мне просто охуительно!
- Послушай, - перебил Родион, вдруг нависая надо мной, - перестань, да послушай же меня, - он мягко взял меня за запястья, - не вставай так резко, ты снова сделаешь себе больнее, просто слушай меня, хорошо?
Я загнанно дышал, стараясь отдалиться от него, насколько это было возможно.
- Я тебя больше не трону. Никто тебя больше не тронет, - он говорил как можно мягче, стараясь касаться только моих запястий. - Я мог бы сказать, что переборщил, что извиняюсь, но сейчас ты не захочешь и не сможешь воспринимать это адекватно. Я не сделаю тебе хуже, обещаю. Знаю, что тебе было больно, но хотя бы позволь мне вытереть кровь и помочь тебе, хорошо? Я хотел сделать это ещё ночью, - Родион заглянул мне в лицо, - но ты сказал, что тебе холодно, и не отпустил меня даже за полотенцем.
Я почувствовал какое-то нелепое смущение и поспешно кивнул, лишь бы он ушёл, хотя бы на минуту.
Лишь бы он не видел этого.
Через пару минут Родион вернулся с мокрым полотенцем, салфетками и каким-то тюбиком, снова присел рядом, снимая с меня одеяло.
Он было коснулся моего колена, но тут же убрал руку, глянув на меня.
- Лёша, - он вздохнул, - раздвинь ноги. Пожалуйста.
Несколько секунд я просто подчёркнуто смотрел в сторону.
Я понимал, что выглядел бы даже более жалким, чем сейчас, вздумай я зажиматься и капризничать.
Кто знает, не окажи я такого отчаянного сопротивления ночью, может, сейчас я не был бы в таком состоянии.
Чем я думал, когда пошёл в этот чёртов клуб? С чего я взял, что меня никто не тронет? Я ведь шёл не просто посмотреть.
Я шёл проверить себя и, возможно, рискнуть попробовать.
Я действительно думал, что смогу пересилить себя и отдаться незнакомому мужику по собственной воле?
Отвернувшись, я развёл согнутые ноги в стороны.
Родион молча разглядывал меня.
- Любуешься на свои труды? - спросил я неожиданно для самого себя.
- Нет, - он потянулся за полотенцем. - Думаю, как извиниться перед тобой.
От влажного касания ткани между ног я вздрогнул, прикрыв глаза. Родион мягко вытер чуть распухшее отверстие, провёл полотенцем по внутренней стороне бёдер, стирая следы подсохшей спермы. Затем осторожно скользнул пальцем по промежности, и я дёрнулся, почувствовав щекочущий холодок мази.
- Не бойся, - устало выдохнул Родион, - так быстрее заживёт. Я же обещал, что больше не наврежу тебе.
Я зачем-то кивнул.
- Итак, - вдруг присел он ближе, сложив мятые салфетки и полотенце на прикроватную тумбочку, - прощать ты меня, само собой, не собираешься. Что же мне сделать, чтобы хоть как-то перед тобой извиниться?
- Просто оставь меня в покое, - почти прошептал я, так и лёжа с закрытыми глазами. - И скажи, как дойти до остановки.
Проснуться, зная, что тебя поимел мужчина, пусть ты и сам поначалу согласился - стыдно до тошноты. Но тот факт, что после этого он вымыл меня между ног, оказался почему-то ещё более постыдным.
- Знаешь, - он вдруг снова укрыл меня одеялом, - так нечестно.
Я повернулся к нему, как можно безразличнее глянув в глаза.