Остался в армии и я. Недавно лишь уволился в запас. Некоторые служат в Вооруженных Силах и теперь. Бывший наш комдив, а ныне маршал авиации А. И. Покрышкин долгое время возглавлял ЦК ДОСААФ СССР. Генералами стали Н. Трофимов, Г. Дольников, Л. Горегляд, П. Берестнев, И. Дзусов. Все они удостоены звания Героя Советского Союза.
В академии посланы были учиться Андрей Труд, Георгий Голубев, Николай Трофимов. Закончил академию и я.
Опыт свой и знания передавали молодежи, учили ее боевому мастерству, воспитывали патриотов своей Отчизны.
А прошлого не забыть. И когда однополчане съезжаются на очередную встречу, только и слышишь:
— А помнишь?!
И где бы мы ни собирались — в Москве, Жданове, Львове, Краснодаре, Славяносербске — предаемся воспоминаниям о незабываемом. Выступали в школах, на предприятиях, в колхозах, воинских подразделениях.
Особо надо сказать о письмах. Они идут отовсюду, они волнуют душу, будят воспоминания. Вот уж поистине кровью окропленная, годами проверенная дружба! Ветераны переписываются, делятся радостями, спешат боевым братьям на помощь. Пишут Виктор Петрович Иванов, Григорий Масленников, Иван Похлебаев, Ирина Дрягина, Григорий Клименко и многие, многие другие. Работая над этой книгой, я советовался с ними, уточнял отдельные факты и эпизоды, учел многие пожелания. Беседы с ними, полученные от них письма помогли восстановить в памяти отдельные события, уточнить даты, соблюсти достоверность описываемых эпизодов.
Некоторые письма не мог читать без волнения. Вот, например, письмо бывшего механика по электро — и спецоборудованию старшего сержанта Ильи Гурвица, служившего в звене управления.
Самым ярким для него воспоминанием остался незабываемый день 3 июля 1944 года. Проверив работу оборудования и покинув кабину, Илья спрыгнул с крыла на землю, чтобы доложить приближающемуся к самолету командиру «сотки» о состоянии оборудования на самолете: все, мол, в порядке.
Вскинул руку, прищелкнул каблуками, но вместо доклада… неожиданно выдохнул:
— Товарищ командир, дом мой совсем рядом… Нельзя ли?.. Он уже три года воевал. Не знал, не ведал, живы ли родители, что с братом.
— А где твой дом? — отрывистая покрышкинская скороговорка вселяла надежду, и старший сержант выпалил:
— В ста километрах. В Тульчине… Парнишка не верит услышанному:
— Через час в Вапнярку летит «ли-два». Скажи пилоту, что я разрешил взять тебя на борт…
Через каких-нибудь 15 минут писарь Иван Соболев уже вручал счастливчику увольнительную записку на сутки. А на стоянке боевые друзья Александр Казеко, Петр Андреев, Петр Саблуков, Михаил Бреусов, Виктор Шабалов, Владимир Титуров, не сговариваясь, быстренько снарядили Илью в дорогу: один гимнастерку принес новенькую, с погонами, второй сапоги получше у старшины раздобыл, третий достал из вещмешка синюю, довоенного образца пилотку с эмалевой красной звездочкой на голубом поле (авиатор ведь!), четвертый пачку табака сует (пригодится!), пятый банку тушенки и буханку хлеба укладывает.
Самолет уже прогревал двигатели, трап был убран, и друзья буквально на руках «забросили» Илью в чрево транспортной машины.
…Он возвратился через сутки. Усталый, встревоженный.
— Ну что? Как дома?..
Илья рассказал: мать жива, отца за несколько дней до освобождения города убили оккупанты, брат воюет…
— А обратно как добирался? — спросил кто-то.
— «Голосовал»… Спасибо фронтовым водителям!
«Прошло с той поры много лет, — пишет Илья Гурвиц. — И странно порой: чем дальше уходит в историю пережитое, тем отчетливее, до мельчайших подробностей вспоминаются отдельные события, эпизоды. И тот незабываемый для меня один день войны. И все чаще думаешь: каким же человечным должен быть командир, чтобы на фронте, в разгар боевых действий, по одному только невесть как сорвавшемуся с языка механика-мальчишки „дом рядом“, понять его тревоги и дать увольнение на целых 24 часа!..»
Много интересного сообщают в своих письмах и другие однополчане. А какие, порой совсем неожиданные, бывают встречи!..
Стоим как-то с Алексеем Закалюком на улице Ленина в Киеве. Беседуем. Смотрю, мой товарищ на одного из прохожих очень уж пристально смотрит. Высокий, немолодой уже человек останавливается.
— Леша!..
Обнялись, расцеловались, как старые и добрые друзья.
Оказывается, бывший корреспондент армейской газеты, а ныне профессор, известный литератор Степан Андреевич Крыжановский тоже узнал одного из героев своей поэмы, написанной еще в суровом сорок первом году…
А как неизмеримо много делают красные следопыты, бережно заботясь о том, чтобы установить имена безвестных героев, собрать и сохранить для истории материалы о великом всенародном подвиге!.. Особенно благодарны мы, ветераны, учащимся мариупольских школ за этот благородный труд, за неустанный поиск и бережно хранимые в музеях боевой славы реликвии.
Помнит нас и народ Кубани, тепло встречают ветеранов в станицах, близ которых во время войны были наши аэродромы. Многих из нас узнают жители тех станиц, многих и мы узнаем и вместе радуемся счастливой встрече.
Но не все вернулись с войны… Стоят на кубанской земле обелиски, напоминающие о суровом времени, о героях боев за свободу и счастье советских людей.
Во многих школах здесь тоже есть музеи боевой славы, и красные следопыты ведут свой благородный поиск.
Примечательный факт: в средней школе станицы Мишкино, близ Новочеркасска, ребята еще в 1946 году начали вести поиск и создали комнату боевой славы, где есть много материалов о А. И. Покрышкине и его учениках. Пионерская дружина с той поры носит имя прославленного советского аса.