Насколько миролюбиво изображенное И. Ефремовым человечество? Этот вопрос интересовал, например, такого талантливого политика, как Чойо Чагас («Час Быка»). Однако природная деликатность, врожденная интеллигентность, глубокий гуманизм и та осторожность, которая является синонимом благоразумия, а отнюдь не трусости, помешали Владыке поставить чистый эксперимент. Опыт в Кин-Нан-Те, в сущности, ничего не доказал: и на Тормансе нашлись бы люди, которые не стали бы стрелять, спасая свои жизни. Из этой истории Чагас мог заключить лишь, что с землянами можно вести дела. Можно выразиться и грубее: Владыка понял, что риск попытки уничтожить «Темное пламя» и его экипаж больше, нежели риск агрессии Земли против Торманса.
Дело, однако, не в большем или меньшем миролюбии позднекоммунистической земли. И Ефремов, по-видимому. ошибся в посылке, полагая. что переход к космической стадии потребует сотен лет и объединенных усилий человечества Его теорема верна в почти неизменных динамических социальных системах. Но в системах хаотических, таких, как мир, изображенный Р. Лафферти в «Долгой ночи со вторника на среду», или системах с «хайтек»-экономикой (примером могут служить романы Винджа[2]) выход в Дальний Космос может произойти — например, «сейчас». И уже «завтра» сначала Систему, а затем и галактику заполнят земные корабли — хорошо если со «Звездолетом и Солнцем», а скорее всего — с простым звездно-полосатым флагом на борту. Тем звездно-полосатым флагом, который собираются малевать на зачем-то называемой «международной» космической станции «Альфа».
Итак, определяя галактическое будущее человечества, было бы наивно исходить из того, что «там», в Дальнем Космосе, мы станем ефремовскими героями и такими же окажутся наши партнеры по случайным или хорошо организованным Первым Контактам. Построения будут значительно реалистичнее, если мы определим средний уровень галактической этики как современный человеческий. Это означает, что воевать будем не «просто так», а исключительно по необходимости
CASUS BELLI
Почему может возникнуть необходимость галактических побоищ? Побоищ, как убедительно доказывали С. Лем и четыре действия арифметики, абсолютно нерентабельных? Да просто потому, что и на Земле, и в Дальнем Космосе работает чеканная формулировка Клаузевица.
«Война есть продолжение политики иными, именно, насильственными средствами». То есть, признавая существование галактической политики, мы обязаны признать эвентуальную возможность галактической войны. Например, с неизбежностью приводит к войне политика галактической экспансии (Транторианская Империя и Основание у А. Азимова, империи Р. Хайнлайна, Технолига П. Андерсона и — last, but not least — коммунистическая Земля А. и Б. Стругацких).
Причем, не имеет значения, встретит ли эта экспансия сопротивление «чужих». Война — естественный спутник Империи уже потому, что социальные структуры Метрополии и дальней Периферии неэквивалентны. Закон индукции требует обязательного выравнивания этих структур, что возможно либо подчинением Окраины Центру (Империя растет, в ней господствуют центростремительные тенденции), либо переносом на Центр структуры и менталитета Окраины (Империя разваливается под действием центробежных процессов).
Следует четко и жестоко сказать: этот конфликт носит неразрешимый характер, вернее, именно война (способ урегулирования, при котором выживание противника не рассматривается как необходимое граничное условие) и является единственным его разрешением. И если мы не вправе переносить современные архетипические реакции на позднекоммунистическую страту И. Ефремова, то во всяком случае относительно наших современников и тех потомков, которые «почти такие же», можно с уверенностью заключить, что при всех своих прекрасных человеческих качествах они будут пойманы в сеть исторической, политической и стратегической неизбежности. Трагедия ситуации в том, что обе стороны, и Метрополия, и Периферия будут правы в своем стремлении сохранить «свободу и познание» — свою свободу и свое познание
Заметим, что «экономические аргументы» в рамках психоисторического межкультурного конфликта теряют всякое значение. Экономика — лишь обеспечивающая подсистема уникального транслятора между Человеком и Вселенной, называемого Культурой. И за выживание этого транслятора можно заплатить любую цену Впрочем, возможно цена окажется не столь большой, как это казалось С Лему — нам еще предстоит говорить о галактической экономике.
2
С упомянутым рассказом Р. Лафферти читатели могли познакомиться в журнале «Если» № 9, 1992 г., с романами Винджа «Война — миру» в «Если» № 9. 1996 г. и «Затерянные в реальном времени» в «Если» № 9, 1997 г. (Здесь и далее прим. ред.)