И вдобавок ко всему спагетти разварились в кашу. Он обнаруживает это, когда сливает воду и выуживает из кастрюльки остатки ложки. И примерно в это же время замечает: на автоответчике мигает красный огонек. Эрни — человек старой закваски. У него имеется автоответчик — большой, черного цвета с коричневым отливом, и вот он дает понять, что получен звонок.
Он проигрывает запись. Это Джанин. Говорит, что будет через несколько минут. Судя по высвечивающемуся времени, звуковое сообщение поступило, когда он стоял у плиты, в двух метрах от телефона. Именно в это мгновение (какое мгновение — миллионная доля секунды!) его ложка для лапши превратилась в кучку обломков.
Тут до Эрни доходит, что Джанин будет через несколько минут, а он одет в костюм для дайвинга, как Бак Роджерс какой-нибудь.
Он начинает яростно стаскивать с себя загадочную одежку, что ничуть не легче процесса одевания. Когда в дверном замке слышится звук поворачивающегося ключа, отчаянно потеющий Эрни одет лишь в боксерские трусы, на нем даже майки нет. Он запихивает голубой гидрокостюм за диван и поворачивается навстречу жене, надеясь, что не выглядит подозрительно.
Джанин бросает на него один лишь взгляд и восклицает:
— Господи, Эрни!
Джанин принадлежит к тому типу женщин, о которых можно смело сказать, что они были в свое время красивыми. Однако сила тяготения довольно безжалостна к тому, что в прошлом приковывало взгляды каждого парня на улице. Да, Джанин, прямо скажем, не та, что раньше, но для Эрни она все еще остается Ритой Хейворт[17].
Эрни, правда, не уверен, что сам дошел до этой мысли, даже в результате вчерашней особенно сильной ссоры, когда она громко хлопнула дверью, покидая дом. А теперь, после такого безумного дня, он чувствует, как здорово снова видеть ее здесь.
— Ты, я вижу, совсем расслабился, — говорит она.
— Просто я как раз переодевался, — отвечает Эрни. — Долгий рабочий день, понимаешь ли…
— Если бы рабочий день был долгим, — возражает жена, — ты все еще был бы на работе. Но я, собственно, зашла только, чтобы забрать кое-какие шмотки.
Эрни следует за ней в спальню и сметает джинсы с края неприбранной постели.
— Не хочешь остаться на обед? — спрашивает он.
Джанин не отвечает. Не считает нужным.
Она запихивает кучу лифчиков и трусиков в тенниску, добавляя к этому импровизированному рюкзаку еще одну рубашку и пару джинсов. Эрни спрашивает, останется ли она опять ночевать у своей сестры. Да, отвечает она. И уже у порога задает вопрос:
— Господи, Эрни, ты спер что-то у пассажира?
— Нет, — отвечает он, немного поспешнее, всего на секунду, чем надо бы. Эрни всегда гордился своей честностью. Вы не поверите, какое множество таксистов вполне искренне полагают: если пассажир что-то забывает в машине, то, значит, растеряхе не шибко-то и нужно. И Джанин всегда заявляла, что Эрни лучше, чем некоторые его коллеги.
Но сейчас она окидывает супруга холодным взглядом.
— Откуда тогда чемоданчик?
Серебряный «самсонит» все так же лежит на диване. Ответ формируется сам собой.
— Это для тебя, — мягко и очень убедительно произносит он. — Я подумал, может, он тебе понадобится, чтобы уложить вещи.
Глаза Джанин превращаются в ледышки.
— Вот дерьмо! Проявляешь, значит, заботу, чтобы мне легче было собраться и я побыстрее отсюда выметалась?
— Нет, — все так же искренне заверяет он. — Я облегчаю тебе сборы, когда ты надумаешь вернуться.
На секунду она смягчается. Потом складывает одежду в чемодан. Эрни снова предлагает ей остаться на обед.
— Будешь работать полный день, может, и останусь, — отвечает Джанин. После чего уходит.
На следующее утро он поднимается поздно, занятый важными мыслями — о Джанин, о костюме и прикрепленном к нему таймере, — и незаметно оказывается, что уже девять, а повторный сигнал будильника битый час пищит, призывая к подъему. Некоторые таксисты занимаются извозом в те часы, которые им указывает компания, но Эрни таксует на собственной тачке, поэтому он сам себе устанавливает расписание. Частично в этом заключается его проблема в отношениях с Джанин.
Вчера, перед тем как заснуть, он сумел убедить себя, что все не так уж и плохо. Он не украл костюм у паренька. Он с самого начала намеревался его вернуть. Просто забыл это сделать. И с Джанин все не так уж скверно. Да, конечно, она кипела от ярости, но обручального кольца с пальца не сняла. У них с Эрни в этом плане разные темпераменты. Джанин очень долго копит обиды, прежде чем дать выход эмоциям, а потом долго отходит. У Эрни характер взрывной. Он быстро вспыхивает, быстро выплескивает наболевшее и быстро утихомиривается.
17
Рита Хейворт — американская киноактриса и танцовщица, одна из наиболее знаменитых звезд Голливуда 1940-х годов.