— Давай скорее, Малфой, а то эти стервы любят попить чаю после двух!
Он осторожно поднялся за Грейнджер. Передал ей пакет и огляделся. Малфой угадал — это был чердак. Тёмный, с покатым деревянным потолком, заполненный разными вещами, чем напомнил ему Выручай-комнату. Посреди хлама стоял потёртый чёрный кожаный диван, журнальный столик на тонкой ножке и несколько поломанных светильников, лежащих на полу. Гермиона что-то нажала на потолочной перекладине, и они засветились неровным тусклым светом, выделяя желтый круг вокруг дивана. Стало светлее и как будто даже уютнее.
— Грейнджер, ты часто сюда ходишь? А если эти курицы заглянут в твою комнату, а тебя там нет? — поинтересовался Малфой, заметив ещё и огромное треугольное слуховое окно. Не зарешеченное, как все остальные на этажах.
— Не заглянут, им есть чем заняться, — ответила Грейнджер, с разбегу усаживаясь на диван — пыль подпрыгнула вместе с ней золотистым туманом. — Их весь день напрягают так, что они не хотят видеть больных ещё и по ночам. Ночь — это их время. Поэтому они стараются напоить всех успокоительным или снотворным, а потом наслаждаются спокойствием.
Она разложила пакет на столике и протянула кусок пирога Драко:
— Садись и поешь, а то ты ничего не ел на ужине, а потом ещё и… Ну, короче, присоединяйся.
Он оказался рядом с ней, удобнее устроился на продавленном сидении и кончиками пальцев аккуратно взял кусок пирога, ароматно пахнущий курицей. Они молча и с аппетитом принялись есть. Было очень вкусно. Если этот пирог испёк Матиас, то Драко готов был простить ему испепеляющие взгляды. Он хотел было уточнить, почему повар не печёт такие вкусности для больных, но Грейнджер быстро доела свой кусочек и бросилась к окну. Она уселась там на старый ковёр и уткнулась носом в замёрзшее стекло.
Драко проследил, как она дышит тёплым дыханием, чтобы разморозить наледь. Её розовые губы почти соприкасались с холодным стеклом, а Малфой вспомнил, какими горячими они могут быть.
— Давно ты здесь? — спросил он, чтобы не думать о её позавчерашнем поцелуе.
Гермиона смогла отогреть небольшой кружок и, уставившись в него одним глазом, пожала плечами:
— Где-то месяца четыре… Гарри приходил неделю назад и говорил, что скоро Рождество. А попала я сюда в августе.
— Месяца четыре? — Драко налил чай из термоса в глубокую крышку.
Запахло листьями чёрной смородины и ещё какими-то травами, напоминая лето и родной дом. Подумав, что Матиас не стал бы травить свою подружку, Драко осторожно сделал пару глотков. Тепло тут же прокатилось волной по его телу. Чай был хорош, такой настоящий и правильный, как когда-то делали его домовые эльфы. Драко вздохнул, про себя назвав этот горячий напиток ностальгическим.
— Да, кажется, четыре… Я давно перестала считать дни. Иди сюда, посмотри… — Грейнджер помахала рукой.
— Мы в горах? — Драко выглянул в прозрачный кружок на замёрзшем стекле и изумился, как много снаружи снега и чёрного неба. — Я знал, что отделение Мунго для душевнобольных куда-то перенесли, но чтобы оказаться в горах…
Он вспомнил день, когда его перетащили через портал, пьяного и окровавленного, связанного заклинанием. Целитель Скримджер предупредила, что из клиники он выйти не сможет, пока не закончит лечение. Его куратор расписался за него в договоре на принудительное лечение и обещал, что это продлится не больше двух недель, если Драко всё осознает. И попросил даже не пытаться сбежать, потому что это невозможно.
Малфой уселся с другой стороны окна, элегантно вытянув ноги на ковре, и выпил ещё чаю.
— Знаешь, это место чем-то похоже на тюрьму, — проговорил он. — Решётки, надзиратели, ужасная еда. Отбирают палочки и заглушают магию. Допрашивают.
Грейнджер села напротив, её ступни в тёплых серых носках коснулись его бедра.
— Ну, я не была в тюрьме, но у меня тоже возникло такое ощущение, — она пожала плечами. — Тут одиноко… Посещения только по четвергам. Скримджер рьяно следит, чтобы никто ни с кем не общался, не привыкал, не волновал. Я смогла подружиться только с Мати, но и то он боится, что нас раскусят и его уволят… А у него трое детей, ему очень нужна работа. Знаешь, как надоело всё это… — Гермиона пронзительно посмотрела на Малфоя и уверенно произнесла: — Поэтому ты должен помочь мне сбежать отсюда.
Драко нахмурился:
— Помочь тебе сбежать?
Она пересела ближе к нему, её глаза вновь загорелись той сумасшедшей искрой, которую он видел недавно.
— Малфой, скажи, почему ты пошёл со мной? Только честно, — спросила Гермиона, облизывая пересыхающие губы.
— Мне было скучно, — он посмотрел на её рот и снова одёрнул себя от мыслей о поцелуе.
— Значит, я просто развлекаю тебя?
— Ну… получается, так. Я не прав?
Она завозилась, о чём-то нервно раздумывая. Сцепила на миг руки, словно сдерживала себя, и вдруг выдохнула и начала жестоко расчёсывать свою шею. Драко следил, как под её пальцами на нежной коже появлялись красные царапины. Ещё чуть-чуть и польётся кровь. Он представил, как ей больно, но Грейнджер, кажется, наоборот, это приносило облегчение. Она закрыла глаза и дышала часто-часто, нанося себе всё новые и новые болезненные увечья.
Мерлин, да она и правда сумасшедшая!
Малфой придвинулся ближе, потянулся и резко обхватил обе её ладони своими. Вздрогнув, Гермиона открыла глаза и пристыженно закусила губу.
— Поэтому на тебе столько шрамов? И перчатки… — Драко взглянул на её пальцы — ногти были коротко острижены, но даже так она смогла нанести себе вред.
— Не твоё дело! — она выдернула свои руки из его хватки и скрестила их на груди, нервно дыша. — Ты должен мне помочь сбежать! Обязан!
— Должен? Может быть, ты это своему Поттеру скажешь? — Малфой тут же отсел дальше и недовольно сжал губы.
Она замотала головой.
— Гарри… Он… — Гермиона задрожала. — Я не могу его просить об этом… Я прошу тебя! Малфой! Ты всё детство был сволочью по отношению ко мне! Поэтому должен!
— Я ничего не должен тебе! — Драко возмущённо фыркнул. — Я был ребёнком! И ты, знаешь ли, тоже не была ангелом! Один твой удар в нос чего стоит!
— Ты заслужил это!
— А позавчера?! — гневно продолжил он. — Ты напала на меня! И теперь вообще не имеешь права чего-либо требовать!
Этот странный разговор не нравился ему. Драко отвернулся к стеклу и начал растирать горячими пальцами изморозь на окне, чтобы взглянуть наружу.
Грейнджер шумно сглотнула, и он заметил, что она снова чешет шею. Одна царапина начала кровить. Грейнджер сильно нервничала, значит, и правда надеялась, что он согласится помочь ей. Но Драко знал, что если его поймают на какой-нибудь даже самой мелкой афере, то точно посадят. Ему было, чем рисковать.
— Малфой… — жалобным голоском вдруг позвала Гермиона. — Пожалуйста. Если ты этого не сделаешь, я пропаду здесь… Я погибну…
Чёрт, она не отстанет…
— Я не буду ничего делать и точка! — Малфой хотел подняться и уйти, но она вдруг запрыгнула на его колени и обняла.
Удушающе крепко. И горячо зашептала ему в шею:
— Я знаю, что мы не друзья, и я не нужна тебе… Но я верю, ты хороший человек, ты мне поможешь, Драко… Ты уже один раз помог мне. Всем нам. Я прошу тебя о малом, всего-то надо принести мне волшебную палочку в следующее посещение. Ты скоро выйдешь отсюда, я слышала разговоры медсестёр… Скримджер считает, что ты здоров, но а я здесь навсегда… Я не могу так… Не хочу…
Драко попытался оторвать её от себя.
— Ты с ума сошла? Если я принесу тебе палочку, твой Поттер собственноручно меня и убьёт…
— Гарри… Он… — Грейнджер отклонилась, и её пальцы снова потянулись к шее.
— Что с ним? И хватит уже чесаться! — Драко грубо схватил её за руки и завёл их ей за спину. — Не истери, объясни мне!