Глава 07
"Колледж-шмоледж" - шесть месяцев в чистилище
Человек, который дотащил себя до колледжа той осенью был совершенно другим. После трех месяцев в темном театре я стал бледным, тощим как шпала и уверенным, что эта жизнь для меня, и этот проклятущий «колледж» казался мне пробкой на моем пути к большой славе.
Я был так занят летом, что даже не смог зарегистрироваться на предметы в Западном Университете Мичигана. В панике я умолял мою кузину Нэнси сделать это за меня, учитывая, что она уже жила в студенческом городе Каламазу.
«Просто запиши меня на пару театральных курсов», - сказал я ей по телефону из Траверса. В итоге я изучал четыре предмета, из которых связанным с театром оказался лишь один.
Моим общежитием был Зал Дрейпера. Какой-то умник из студентов убрал пару ключевых букв и он стал залом репера. Для голодающего бывшего ученика, пытающегося ввернуть себе свой бойцовский вес, это было идеальное место – хотя оно не было известно выбором красивых студенток, в нашем общежитии была лучшая еда на кампусе.
В общежитии также был целый спектр причудливых личностей. Ричард, наш гуру, курящий травку, постоянно забредал в нашу комнату на четыре человека, расположенную в конце коридора, усаживался в виниловое кресло и вещал нам о тайнах жизни – самой большой тайной было, как он умудрился остаться в колледже.
Каждый ребенок, попавший в колледж, должен выдержать сумасшедшего соседа по комнате. Я не исключение. Мой сосед, Брайан, пару лет ранее пережил травматический инцидент на мотоцикле. Я сделал ошибку, спросив его почему он немного хромает, и он объяснил мне в жутких подробностях.
«Однажды в полдень, я выезжал на моем мотоцикле из подъездной дороги. Солнце было низко, поэтому я не мог видеть едет ли машина или нет, именно тогда меня сбили». Брайан быстро доставал ужасные фотографии своего мотоцикла и показывал на ужасные вмятины на топливном баке, любезно предоставленные его коленками. Одним из его самых любимых занятий было положить руку ничего не подозревающего студента на свое колено и продемонстрировать как двигается его раздробленный хрящ.
Этот поворотный для жизни инцидент оставил Брайана в хрупком положении – он нагло пропускал тесты, предпочитая топить свое горе в пинтах низкопробного бурбона. Ночью, чтобы усыпить свою израненную душу, он включал записи Барбары Стрейзант. Он использовал наушники, но моя нижняя койка была близко к проигрывателю и тихое «Какими мы были» преследовало меня шесть месяцев.
Можно смело сказать, то Брайан меня бесил.
Однажды ночью, после того как я выводил его из себя, Брайн настоял на борьбе. Это был не подростковый, шутливый бой с младшим/старшим братом, это было достойно Битве в Клетке. Брайн был настолько серьезен, что, когда он получил преимущество, позже в битве, он начал искать, где у меня почки, чтобы, как я понимаю, начать бить по ним. В полнейшем ужасе, мне удалось избежать этого, вместе с его попыткой заломить мне руки за спину и сделать со мной Бог-знает-что. Брайн оказался для себя самым большим врагом и исчез с лица земли, когда подошло время Нового года и экзаменов. Если вы когда-либо встретите парня, который предложит вам посмотреть странные снимки его Honda 350 1974 года – бегите.
Мой сексуальный опыт в колледже состоял из отказа от предложения своего коллеги по театральному классу. Я вполне разделял его слова: «Я просто не хочу быть один», но не настолько, чтобы экспериментировать с сексуальной ориентацией – я был слишком занят соблазнением женского пола.
Колледж оказался просто шумом на экране радара, и продлился шесть месяцев, если быть точным. Как бы я не был благодарен Кузине Ненси за регистрацию, я понял, что колледж находится на шаг позади. Я вкусил настоящие энчиладос и был разочарован подготовительным театральными курсами. Я уже знал значение театральных терминов и не понимал, как упражнения на доверие помогут мне в реальном мире. После экзаменов в конце семестра, я ушел.
Глава 08
В самом низу тотема
Ближе к концу моей карьеры в колледже, я познакомился с человеком, который делал рекламу в Детройте. Занимаясь рекламой, мой папа по случаю работал с этим парнем, Верном, и высоко отзывался о его креативности.
В молодости Верна он был «мальчиком на побегушках» (Верн, принеси то, Верн, принеси это) у голливудского режиссера Джорджа Стивенса. К счастью для меня он был рад взять под своего крыло молодого кинопроизводителя. Это и послужило началом реального обучения, которого я так жаждал. Поэтому в полдень пятницы я отправлялся домой из Каламазу на автобусе «Грейхаунд».