Дейв: Я дружил с большим количеством родителей, которые отправляли своих детей в лагерь Тамаква, поэтому я появился однажды в тот день, когда дети отъезжали. Я носил их чемоданы в багажники Кадиллаков и Ягуаров. Я выслушивал болтовню и кидал свои визитки в багажники. Мне позвонили два или три раза и, в конце концов, я получил одного инвестора. Ты делаешь все что нужно, чтобы снять свой фильм.
Всегда было одно удовольствие смотреть, как Гудман вбегал в мой офис и исполнял импровизированный танец победы. Каждый раз, когда он делал это, я знал, что он заполучил еще одного инвестора.
Однако, ко времени начала съемок, денег у нас было очень мало – разные договоры оставили нас с небольшим количеством валюты в банке. Иронично, это только ускоряло переговоры. Когда я говорил члену съемочной группы или агенту или поставщику, что у меня не было такого количества денег, то я не обманывал их, у меня их и правда не было.
Тот же принцип был применен к режиссеру Джошу Бекеру.
Джош: Я просто помню, что в первую ночь съемок, когда я провел 45 минут подготавливая съемочную площадку, и был готов начать съемку, а потом ты зашел и сказал: «Все, конец». И я такой: «Но мы же только...» А ты отрезал: «Нет, нет – 12 часов это 12 часов. Конец». И я вздохнул: «Ладно, я понял, как это работает». Ты установил закон.
Брюс: Я чувствовал себя довольно жестоким»
Джош: Слушай, ты сказал это съемочной группе. Как только я понял, что все так будет работать, то все так и работало. Но в начале я был уверен, что: «Ты не имел это в виду». К счастью, наш план сработал и мы смогли закончить фильм в следующие полтора года и инвесторы получили деньги обратно. Плюс, крошечный кусочек прибыли.
Пока развод не разлучит нас
Чувство эйфории, которое приходит с настоящей независимостью, имеет свою цену. Все эти месяцы магии, творимой в Мичигане, произвели иной эффект на домашнем фронте в Калифорнии – подул холодный ветер отчуждения.
Подпитанные другими безумствами за многие годы, «Лунатики» стали той самой соломинкой, что сломали хребет моей жены.
Моя дочь Ребекка полетела в Мичиган, чтобы она смогла проехать через всю страну со мной. Мы прекрасно провели время фотографируя и описывая наш опыт в дневнике, но потом мы прибыли домой, на Хеллоуин, и что-то в этом месте было не так. Маргарита, женщина, которая помогала нам по дому, была здесь, а Крис нет.
Я взял Ребекку и своего младшего сына Энди и повел собирать конфеты – его костюм динозавра стал большим хитом среди соседей. Когда мы вернулись домой, то Крис по прежнему не было. Я уложил детей и несколько часов убивал время распаковкой чемоданов и просмотром телевизора, но с каждой пройденной минутой мое чувство страха усиливалось. Это не было женской интуицией, но я знал что что-то не так – Крис никогда не задерживалась допоздна.
Около одиннадцати вечера она пришла домой, но не было ни объятий, ни поцелуев. Вместо этого Крис осталась на противоположной стороне темной кухни.
«Эй, как дела? Рад тебя видеть...»
«Я много думала и я не уверена, что мы хотим, чтобы ты возвращался».
«Извини?»
Крис не была злой, но в ней была решимость, которую я видел раньше только один раз, когда она рожала Ребекку. И я знал, что она не блефует.
«Это открытая дискуссия?»
Молча она отрицательно покачала головой.
«Как быстро ты сможешь найти себе жилье?»
Сначала, это казалось полной неожиданностью, но год или около того спустя, я вспомнил инцидент, который должен был предупредить меня. Мы с Крис прогуливались во время празднования 4 июля, она устала от моих постоянных путешествий и непоследовательности нашей жизни. У меня не было решения и все что я мог предложить: «Я не знаю, что сказать тебе, детка. Это моя жизнь – не уверен, что она когда-либо изменится. Тебе стоит поменять меня на модель получше», - сказал я с улыбкой на лице, но Крис не смеялась.
Не было ничего, что я мог сказать, чтобы изменить решение Крис, но, конечно, всю следующую неделю я определенно пытался. Со всей искренностью, я предложил полностью уйти из бизнеса, если это позволит нам остаться вместе, но было слишком поздно – Крис полностью потеряла интерес. За наши шесть лет брака, я был вне дома два и она не видела этому конца.