Праздновали не только мы, но и соседи. Дети подсказали, что народ непременно отправится на улицу, чтобы покататься на гладком льду озера. И будет магический фейерверк!
За тем, чтобы его не пропустить, следила Зефирка. Она устроилась на окне и рассказывала, что происходит за пределами дома.
Когда грянули залпы магического фейерверка, мы с детьми вышли на просторный балкон, что примыкал к гостиной. Защита позволяла по нему ходить, считая частью дома.
Попросила детей заранее принести теплую одежду, чтобы они не простыли, стоя на улице. А то выглянут на минутку, а сами будут любоваться, обратно не затянешь. Нет уж, сразу в теплом выйдем.
Я тоже облачилась в теплые обновки. Мороз на улице был несильный, но простыть можно. А какой прекрасный пушистый снег!
На глади озера каталось так много людей. Пусть вдалеке, но было видно, что они радуются и веселятся.
Магический фейерверк оказался потрясающим зрелищем. С хлопками в небе раскрывались сияющие цветы и осыпались мириадами мелких звездочек, словно предлагая нам загадывать желания.
Такая красота! Превосходило то, что я видела в родном мире. Магия давала для фейерверка больше возможностей, и он не прекращался.
Как же много сияющих огней было в небе! Не отвести взгляд! А они все появлялись и появлялись, завораживая и вызывая улыбку.
Дети были в восторге. И в этот момент мне казалось, они хоть ненадолго забыли о своих печалях. Значит, мы не зря затеяли этот праздник!
Глава 22
Глава 22
— Ой! — в этот раз мое появление во сне получилось эпическим. Прежде я так не влипала.
Легла спать только в трусиках, так и перед отцом детей появилась. Решила ночную рубашку, что мне раздобыла Зефирка, сполоснуть и высушить, чтобы чистую использовать.
— Опять вы появляетесь в непотребном виде! — возмутился Ришиналь.
Кто же мог подумать, что окажусь перед ним неодетой? И почему-то снова появилась именно посредине его спальни.
Быстро повернулась в мужчине спиной, дрожа от смущения.
— Не могли бы вы подать мне халат. Пожалуйста! — буквально взмолилась, чувствуя себя по-настоящему растерянной. Но не выбегать же в коридор неодетой? Здесь хоть халатом обзавестись можно.
Он бурчал, но, судя по удаляющемуся голосу, все же отправился куда-то за одеждой. А потом мне на плечи опустился махровый халат, и я торопливо закуталась.
— Простите! — сказала, не рискуя к нему поворачиваться.
Подозревала, что теперь вообще не смогу смотреть ему в глаза, после такого. Он видел меня почти голой! Ужас какой! Трудно вообразить, как я смутилась и испугалась.
— Боюсь, я хожу во сне и не надела ночную сорочку. Она выстирана и сохнет, — попыталась оправдаться, не в силах вынести смущение.
— А тот факт, что вы ходите во сне в сторону моей спальни, имеет объяснение? — с усмешкой уточнил стоящий за спиной мужчина.
Зачем мучит? Резко покраснела, ощутила, как жар обдал щеки. Ужас! Как же стыдно!
— Я… я… — а сама поспешно отходила в сторону двери, мечтая сбежать.
Босыми ногами отлично чувствовала густой ворс ковра. Приятно! И уже дернула ручку двери, желая скрыться, как…
Он заблокировал дверь! Прижал ее рукой, не позволяя мне открыть.
— Вы собирались меня соблазнить? — пытливо поинтересовался, не давая сбежать.
А что еще ему думать в такой ситуации! Только я точно не собиралась его обольщать и теперь порядком струсила. Ой!
— Я… я… — слова не появлялись, понятия не имела, что говорить, и страшилась смотреть мужчине в глаза.
Отпрянула в сторону, сильнее запахивая ворот халата, чтобы ничего лишнего не было видно. Мужской, он был мне большим, только сейчас сообразила. Длинные рукава, волочился по полу и норовил сползти.
А Ришиналь тоже неодет — в кальсонах и распахнутой напрочь рубашке. Заметила краем глаза и покраснела еще больше. Непотребство какое! Иначе и не подумаешь.
И судя по лицу, идея соблазнения мужчину заинтересовала. Ой!
— Я бы не решилась. Я большая трусиха! — призналась, как на духу, глядя на него с опаской.
А он на меня с интересом, оценивающе и задумчиво. Как на лекарство, которое надо принять, но не помнит инструкцию. Вот и размышляет, до еды его глотать или после. И побочки вспоминает, оценивая, стоит ли рисковать.
— Не смотрите на меня так! — отступила подальше, чувствуя, как сильно бьется сердце. Такое смущение я прежде не испытывала!
— Но это же вы заявились ко мне обнаженной, — констатировал он с лукавой улыбкой. — А зачем? — а в голосе хитринка.