Мажордом стукнул палкой о пол и произнес:
— Его Сиятельство граф Валейн с внучатой племянницей. — Мы прошли в зал, раскланялись с вице-королевской четой и отошли к другим ожидающим. К нам подходили то одни, то другие, желая познакомиться со мной и поприветствовать графа. Неподалеку увидела дядю с семьей, но даже не подошла. Зная, что у меня есть приглашение, они даже не поинтересовались, поеду ли я.
Начались танцы. Первый танцевала с дядюшкой, как называла я графа. А потом отбоя от кавалеров не было. Вот подошел и поклонился очередной кавалер, приглашая на танец. Когда он поднял голову, моя душа упала в пятки и там затихла не рыпаясь. Это был герцог Арвиаль. Так и хотелось сказать: черт. С ним танцевать я не хотела. Нет, я его не ненавидела, но неприязнь была, и очень сильная. Поэтому я очень вежливо ответила ему отказом, сославшись на то, что этот танец уже обещан, и повернулась в сторону. Герцог блеснул глазами и отошел. Подхватив первого попавшегося под руку молодого человека, понеслась в танце. Он немного робел, но с удовольствием танцевал. Когда танец закончился, отвел меня к дядюшке, предварительно выпросив еще танец, после этого. Дядюшка танцевал со мной и рассказывал о том, кем является мой спаситель. Родной племянник жены вице-короля — Эрне Арто Ранье герцог Ла де Бенор. Час от часу не легче. А принципе я в «домике». Попросила дядюшку дать мне клятву, что никому не расскажет, кто я, с кем был на балу, кроме того, что я внучатая племянница.
Следующий танец племянник вице-королевы не отводил от меня глаз, пытаясь выпытать, кто я. Шутливо отбивалась. Эрне Арто Ранье герцог Ла де Бенор оказался настойчивым, не отпустил после танца, продолжая танцевать со мной следующий танец. В голове мелькнуло, что третий танец и нас могу считать помолвленными. Черт, только этого не хватало. Как только танец стал заканчиваться, я намекнула мужчине, что уж очень хочу пить. Он отвел меня к столикам с напитками. С удовольствием выпила протянутый стакан лимонада. Пока ухажер отвлекся на беседу с каким-то представительным мужчиной, дала деру, но неудачно. Врезалась в герцога Арвиаля. Пришлось рассыпаться в извинениях. Извинения были приняты, но герцог требовал сатисфакции в виде танцев. Пришлось уступить.
Надо было признать, что он был отличным партнером в танце, вел умело, хорошо владея телом и направляя. С ним при всем желании не сделаешь оплошности. После второго танца попросила отвести меня к дяде, но Арвиаль не собирался меня отпускать. Я намекнула о том, что последствия наших танцев непредсказуемы, и слухи завтра будут раздуты непомерно. Но ему было все равно, и он не выпускал меня еще несколько танцев, пока я не сбежала, используя ту же ситуацию: герцога отвлекли разговором. Откровенно, мне было немного не по себе, что на меня обратили внимания сразу два герцога. Хотелось спрятаться. Пятая точка чувствовала, что за сегодняшний бал мне придется расплачиваться.
Сбежав от второго герцога (Арвиаля), затаилась в портьерах. Это не помогло. Меня увидел какой-то молодой человек, давно добивавшийся внимания. Как только я не отнекивалась, но пришлось с ним танцевать. Едва танец закончился перехватил инициативу Эрне Арто Ранье герцог Ла де Бенор. Немного обиженным тоном сказал, что не ожидал от меня побега. Улыбнулась (читай — оскалилась) с извинениями, сказав, что меня увел герцог Арвиаль. Он хмыкнул:
— Ну да, он ни одной прекрасной девушки не пропустит. Чуть ближе, чем допустимо, прижал меня к себе и склонившись шепнул. — Я Вас, прекрасная, не отдам на растерзание этого чудовища.
Хотелось бы, но свежо преданьице да верится с трудом. Робко улыбнулась и, отстраняясь на допустимое рамками приличия расстояние, сказала:
— Очень на это надеюсь.
Надежда умерла в конвульсиях, едва танец подошел к концу. Меня буквально вырвали из рук юноши со словами:
— Я уже успел соскучиться. — Мое лицо говорило само за себя, а слова, как и эмоции, сдерживать не собиралась:
— Я не домашняя собачка, чтобы меня так дергать — это во-первых; во-вторых, Вы меня спрашивали, хочу ли я продолжать наше общение; в-третьих, отпустите или получите в глаз.
Герцог Арвиаль поначалу даже онемел, а потом расхохотался, будто услышал забавную шутку, и, склонившись над самым ухом, сказал: