Пианино покачнулось. Покачнулась ваза, и, словно не желая пощады, полетела вниз…
...
…Оказалось, наши представления сильно отличались от наших знаний.
В актовом зале выяснилось, что всем известен только припев. А остальные слова только Алене.
Решение о том, что Алена будет солировать, а мы исполнять припев было принято на ходу. Прямо во время подъема по ступенькам на сцену.
Как по мне, то все прошло очень не плохо. Алена солировала, мы подпевали…
Но одного взгляда в молчаливый зал, заполненный высокой комиссией и конкурсантами было достаточно, чтобы понять - что-то пошло не так.
Наша бочкообразная директриса сидела с неожиданно осунувшимся лицом, на котором отчетливо просматривались заостренные скулы. Члены комиссии недоуменно переглядывались.
Гулко ступая в тишине мы спустились со сцены. Теперь вся ставка была на на 10-Б. В нем учился Славик Иордан. Он неплохо пел и играл на гитаре.
И к тому же, его фамилия часто упоминалась в программе «Время», где снова и снова говорилось о политических событиях на правом берегу Иордана. Это вселяло уверенность, что с политической песней Славик уж точно не подведет.
10-Б проследовал на сцену. Впереди гордо, с гитарой наперевес вышагивал Славик, а за ним гуськом немного трусливо остальной класс.
Кто-то объявил, что Славик Иордан это Виктор Хара и со сцены зазвучало:
- Если песню запевает молодёшь! Молодёшь! Молодёшь!..
Песня была переложена на три аккорда. Запевающий ее Славик притоптывал сапогом, носок которого сверкал модной медной подковой, категорически запрещенной для ношения в школе. На подкове ритмично играло, уходившее в сторону мятежного Чили, закатное солнце свободы.
Директриса в бессильной злобе сжимала ладони, словно пытаясь придушить Славика. Но 10-Б, грозя невидимым капиталистам, ритмично выбрасывал вверх сжатые кулаки и выкрикивал в лицо внимающей комиссии:
- Эту песню не задушишь не убьешь! Не убьешь! Не убьешь!
Выступление закончилось. Класс развернулся в обратном направлении и гордо пошел со сцены, а за ним несколько трусливо семенил Славик. В зале раздались отдельные хлопки, но на аплодирующих зашикали перепуганные учителя.
В полной тишине загремели отодвигаемые стулья. На ходу складывая свои журналы и записи, и глядя в пол строго перед собой, высокая комиссия двинулась к выходу.
Эпилог.
- Вы понимаете, что это провал? Вы понимаете это или нет? Вы понимаете, что вы, перед лицом комиссии! опозорили всю школу? – директриса, заламывая толстые руки, ходила взад и вперед перед выстроенными в шеренгу старшими классами, как перед легионом потерпевшим поражение.
Все ожидали кары. Как минимум децимации.
- И где этот Иордан? – директриса пронзительно посмотрела сквозь строй, - Где Иордан, я спрашиваю?
Славика нигде не было видно.
- Я спрашиваю, этому ковбою, что, на ноги больше нечего надеть?
Директрису стало нешуточно трусить. Все заволновались. Но она справилась с собой, вдруг переменила гнев на милость и радостным голосом объявила:
- К нам пришло распоряжение из районо, о создании хора старшеклассников!
Личный состав поверженного легиона обеспокоенно загудел. Послышалось:
- Есть же хор «Искорка» - пусть они ходят.
- Ну то хор «Искорка»… А это … Это Хор старшеклассников!
Директриса измученно улыбнулась, расправила легкие и почти пропела:
- Ну что, будет у нас хор старшеклассников!?
Каждый старшеклассник мнил себя самым умным, и был уверен, что все остальные скажут «Да!». Но дураков не оказалось. Мычали все, даже отличница Алена, участница школьного хора «Искорка».
- Н-н-н-н-е-е-е-е-е-е-т-т-т-т-т, - гулким эхом откликнулся актовый зал.
Олег Дзюбенко
OlegDzen
ноябрь, 2019
Конец