— Помню, помню! — закивал Саша. — Так ты что думаешь?
— Ничего я не думаю… А где гарантия, что этот шофёр не вёз шпиона? Может, он от пограничников удирал. Вот бы нам номер запомнить!
— Да уж теперь ищи-свищи ту легковую машину, — уныло сказал Саша. Но тут же оживился: — А знаешь что? Будем теперь у каждой-каждой машины номера запоминать. Даже записывать. На всякий случай!
— Решено! — согласился Миша. — С сегодняшнего дня устанавливаем дежурство на шоссе. Наблюдение за машинами. Слушай мою команду!
Немного утешенные, мальчики отправились в класс.
День был субботний. В половине второго, как всегда, первая из родителей приехала бабушка.
Матвей схватил её за руку:
— Пойдём скорей на площадку, я тебе покажу, как я на брусьях верчусь. Ох, и здорово!
— Подожди ты! — отбивалась бабушка от тащившего её Матвея. — Я тебе что-то важное…
В эту минуту к ней подскочила Томка:
— Здравствуйте! А Матвейка преступника поймал!
Бабушка задохнулась от испуга, еле вымолвила:
— Как так преступника? Господи! Где ж он его взял?
Матвей сморщился от досады:
— Да никого я не ловил! Не слушай, бабушка, Томку, она глупости болтает. Пошли на брусья, я тебе покажу!
А тут и Костя подбежал:
— Ваш Матвей помог поймать преступника!
Бабушка, оторопело на всех глядя, опустилась на скамейку.
— Ничего страшного, — успокоил её подошедший Сергей Петрович. — Слышу, как они вас тут пугают. Ни малейшей опасности ваш внук не подвергался. Я вам всё объясню, вот только одну минуточку… Сейчас я к вам приду. Но тщеславием он у вас не страдает, это хорошо.
— Как это не страдает? — раздался голос преподавательницы физкультуры Инны Николаевны. — Так хвастается своими ужасными сальто, что уши вянут. Сергей Петрович, вы мне очень нужны!
— Бабушка, ну идём же, наконец! — Едва отошли директор и физкультурница, Матвей вцепился в бабушкину руку.
И вдруг бабушка рассердилась:
— Подожди с чепухой! Совсем меня задёргали! Никак не поспею сказать… Папа твой через неделю приезжает! Вот!
Матвей остолбенел. Потом завопил:
— Папа?! Приезжает?! Так что же ты молчишь, бабушка?!
У самых бабушкиных ног, прямо на земле, он перевернулся через голову. Свалился на бабушкины широконосые туфли.
Ребята хохотали. Бабушка всполошилась:
— Сумасшедший! Шею сломаешь!
От радости Матвей не знал, что бы ему такое сделать. Поднялся с земли и при всех кинулся целовать бабушку. Оказывается, больше всего на свете он хочет увидеть папу! Он и сам не знал, до чего ему нужно, просто необходимо увидеть папу!
ПРОЩАЙ, ИНТЕРНАТ!
Стоя в тени под платаном, Стеша строго наказывала Матвею:
— Чтобы в гости ко мне ты приехал! Слышишь? Адрес дяди Миколы записал?
— Я бабушке отдал записку с адресом.
— Ну, смотри, чтобы не потерялся! А я твой адрес в самую лучшую тетрадку записала, где у меня про птиц. Как я рада, если б ты знал! — Она схватила Матвея за руки и закружилась вместе с ним.
Матвей знал, чему так радуется Стеша. Когда кончатся занятия в пятом классе, она насовсем переедет к дяде Миколе. Старики Чертополохи добились своего: им разрешили удочерить Стешу. С осени она будет учиться в поселковой школе.
— У меня уже две фамилии в метрике: Федотова-Чертополох, — болтала Стеша. — Тётя Донюшка-то как рада! Но я буду часто ходить сюда в гости к нашим девочкам, тут же близко.
А через несколько дней Матвей уезжал из интерната. Тоже, как и Стеша, насовсем. Не каждый год папа будет уплывать в дальние экспедиции, у него и в своём институте работы очень много.
Матвей со всеми простился, все пожелали ему счастья. Вместе с бабушкой они уходили по дорожке.
Матвей оглянулся. Вон темнеет кипарис под окном спальни. До чего же он знакомый, свой! Да всё тут такое знакомое…
Когда шли мимо волейбольной площадки, Матвей вдруг увидел на открытом месте небольшую фигурку. Какая-то девочка сиротливо стояла, опустив голову. Кажется, плачет? Тёмные тонкие косички… Да это Соня Кривинская…
Что-то будто толкнуло Матвея в грудь. Соня-то не только по субботам не уходит. Она и на лето не уедет из интерната. Некуда ей. Мама её в больнице, а больше никого у Сони и нет.
Как она вдруг улыбнулась ему и закивала на линейке! Обрадовалась, что его похвалили за номер на грузовике. А ведь он и тогда отвернулся. И очень-очень больно наколотил её за Чикота. Может, она уже сто раз раскаялась в той своей подлости? А может, Соня любит хитрить, потому что нет у неё ни папы, ни бабушки? А вдруг у неё, как у Стеши, совсем-совсем не станет никого родных? А другой дядя Микола ей не попадётся, чтобы взять её в дочки…