- Я с тобой милый, все будет хорошо. Если доберемся до военных на границе, то нас спасут. - По крайней мере, я на это надеялась. Я взяла его ручку в свою, и малыш вцепился в меня от страха. Мы так и гнали на полном ходу. Уже оставалось совсем чуть-чуть, когда загорелась лампочка на панели, предупреждающая о малом количестве топлива.
- Черт! Чтоб тебя! - Я ударила по рулю и тут же вцепилась в него рукой. Глубоко вдохнув, я лихорадочно соображала. До конечной точки оставалось жалких 20км, а я уже ехала на мигающей лампочке. Приборная панель услужливо подсказала мне о пройденной сотне. Я удивлялась, почему нас не обстреливали и не обгоняли, а просто гнались за нами. Может это такая жесткая игра - позволить сбегающему думать, что он сбегает, а потом наказать?
- Все хорошо, малыш. Мы справимся! Почти доехали! - Я повторяла эту фразу, словно на речитативе, больше пытаясь убедить себя, чем его. 10км, 5км, 2 км, 1... Двигатель кашлянул, и скорость начала угрожающе падать.
- Нет, нет нет, пожалуйста нет! Только не сейчас! - Крикнула я. Но джип выбрал именно этот момент, чтобы топливо полностью закончилось, и двигатель окончательно заглох на ходу. Машина стала неустойчивой. То ли попытка блокировки колес, то ли отсутствие разгона. Вильнув пару раз, мы просто катились по инерции, пока не остановились. Упав лбом на руль, я расплакалась. Теперь, нам точно конец. Попытка была хорошей, только я подставила не только свою жизнь, но еще и жизнь 8 летнего мальчика под угрозу. Обреченность от осознания ситуации, уничтожала меня изнутри. Услышав всхлипы, я заглянула в полные слез распахнутые детские глаза, в упор гладящие на меня с тем же осознанием сложившейся ситуации. Не выдерживая, я отстегнула его и прижала к себе. Оглянувшись, я увидела, как из другого джипа вышел высокий мужчина в камуфляже, и с закрытым лицом. Фигура приближалась к нам с автоматом, а я все сильнее прижимала к себе Амина, лицом к груди. Приблизившись, мужчина дернул за дверную ручку, а когда та не поддалась - он наставил на нас автомат, стукнув пару раз дулом по стеклу. Всхлипывая, я смотрела в упор в глаза мужчине со злостью, ненавистью и обреченностью. Нас явно убьют. Разблокирую я авто или нет. Я разблокировала дверь, так как он указал на нее дулом автомата. Боевик резко открыл дверь, от чего мы оба вздрогнули. Меня резко потянули из машины, и я вцепилась в Амина, все еще удерживая его на руках.
- Только не трогай его! Он еще ребенок! Он ни в чем не виноват! Отпусти его! Можешь убить меня, но его отпусти! - Он пригвоздил меня к задней двери. От удара, Амин съежился у меня на руках, сильнее цепляясь. Мужчина в маске, смотрел на меня в упор. Наши лица были скрыты по глаза.
- Опусти ребенка. - От его голоса я задохнулась. Столько злости. Поставив Амина на ноги, я выпрямилась, спиной прижимаясь к машине. Амин все еще цеплялся за меня, плача и смотря на мужчину. Будущий палач перевел взгляд с меня на Амина и... замер, рассматривая мальчика, льнущего ко мне в поисках защиты. Мы, как две жертвы перед расстрелом смотрели на него затравленным взглядом. Он наставил на меня автомат, и я закрыла глаза, прижимая к груди Амина.
- Пусть хотя бы он этого не увидит. - Он не говорил ни слова, но я и правда не хотела, чтобы ребенок видел, как я и он прощаемся с жизнью, поэтому медленно поглядывая на мужчину, я рванула на себе ткань подола и присела перед ним.
- Солнышко, я закрою тебе глазки. Ты только не смотри. Прости малыш, я пыталась. - Я плача сворачивала ткань. Ребенок плакал, глядя на меня, и обнял.