- Я понимаю. Я люблю тебя. Ты мне, как мама. - Обняв его и поцеловав в щеку, я завязала мальчику глаза, затем выпрямилась и взглянула в глаза убийце. Сжав губы, я уперто вздернула подбородок, игнорируя дорожки слез, которые потоком катились из глаз, от чего ткань на лице неприятно липла к коже. Мужчина прищурился и в упор, не двигаясь, смотрел на меня. Потом сделал совсем неожиданное - коснулся волос, прядки которых вылезли из под черной ткани. Он прищурился, и сдернул черную материю с моего лица и головы. Повернул мое лицо к свету фар, и внимательно осмотрел меня. Резко приблизившись, он взглянул мне в глаза. Я знала этот взгляд. Помнила. Я видела его столько раз, но сейчас это казалось мне нереальным. Он стоял без движения, опустив автомат.
- Чего ты ждешь? Делай, что задумал! - Я обращалась к нему на турецком, поскольку заметила нашивку с флагом Турции на его камуфляже. Глупая, я думала, что на границе найду спасение. Недолго думая, он резко схватил меня за руку, и грубо потащил к своему джипу. Амин потянулся за мной, цепляясь за абайю. Подведя меня к фарам, он снова осмотрел меня, игнорируя ребенка, стоящего рядом с завязанными глазами.
- Невозможно... - Он прошептал, но я услышала его голос. Не веря, я смотрела на него. Все было странным: некто собиравшийся убить нас, просто разглядывал меня, словно не верил, что это я и ожидал увидеть кого-то другого на моем месте. Он что-то крикнул на арабском, и еще двое вышли из автомобиля. Я охнув шарахнулась, и сильнее прижала Амина. Переводя лихорадочно взгляд на них поочереди, я истерично крикнула.
- Что вы задумали? Что собираетесь делать? Кто вы? - Двое что-то ему сообщили, после чего он грубо схватил меня, пытаясь отцепить от меня Амина.
- Нет, я не брошу его! Или убивай меня или мы едем вместе! Не смей! - Я резко оттолкнула его, выворачиваясь и ударяя. С левой руки, по которой я ударила ногой, вылетел автомат, а его правая рука инстинктивно дернула меня за черную ткань. Послышался хруст, и я психанула - дорвав остатки, я крутанулась и сдернула с себя ненавистные черные одежды, оставшись в джинсах и футболке. Он зашипел, отшвырнул черные лохмотья и быстро поднял автомат. Я взяла Амина на руки, прижимая его голову к себе.
- Если я нужна живой, то только с ним! Или убей на месте! Мы неразделимы! - Сглотнув, я шарахнулась сперепугу, когда он шагнул в мою сторону. Что-то буркнув, боевик дернул меня в сторону их джипа, и нас затолкали на заднее сидение, после чего джип рванул дальше в сторону границы. И что это значило? Я развязала повязку на лице Амина, и успокаивала его всю дорогу, пока нас везли куда-то.
- Кьяра, нас убьют? - Я стирала слезы с его щек.
- Я не знаю, солнышко. - Я смотрела на него с состраданием. Мечтала бы сказать ему утешительные слова, но врать я тоже не могла. Мы ехали молча. Он говорил более менее на английском, а я не знала арабского. Общались, как могли.
- Это из-за того, что у меня дурная кровь? Малика говорила, что я плохой. - Со слезами на глазах, я утешала его.
- Ну что ты зайчик, ты не плохой, ты просто чудо! - Я гладила его по голове, поглядывая на мужчин. Все были как один, в военной форме, и с закрытыми лицами. Я косилась на мужчину, запихнувшего нас в авто. Он сидел за рулем, и я пыталась вглядеться в его глаза, которые мне казались до боли знакомыми. Закусив губу, я прижала к себе Амина. Я гладила по голове мальчика, и его всхлипы потихоньку умолкали. Вскоре наплакавшись, он уснул. Мы миновали границу, и уже были в Турции. Мужчина за рулем косился на меня изредка. Я была не в лучшем состоянии. Корни отросли, выдавая истинный цвет волос, а линзы я уже давно не носила. Он всматривался в мое лицо. Мы остановились на первой же заправке.
- Не дергайся, иначе убью. - Пробубнил рядом сидящий, потом вышел из джипа. Я и не пыталась. В чужой стране и без документов на ребенка, даже со знанием языка, мы были безнадежны против троих вооруженных мужчин. Проехав неизвестно сколько, мы приехали на аэродром. Вся ситуация казалась до боли знакомой. Зарулив в ангар, нас под конвоем проводили до самолета, в который едва ли не силками затащили. Амин, несмотря на легкое истощение все же был немного тяжелым, и мои руки ныли от усталости. Я зашла в самолет и села на сидение, не выпуская малыша из рук. Вскоре, все та же процедура - отгон авто, гул двигателей и бизнесджет вышел на рулежную полосу. Еще 5 минут, и мы уже мчимся на всей скорости, отрываясь от земли. Трое мужчин так же неподвижны и пристегнуты, сидят неподалеку. Наконец, двое из них снимают маски, открывая моему взору лица. Они мне не знакомы, за исключением ужасных подозрений о главном из них. В шоке уставившись на него, отпускаю руку Амина, сама подрываюсь с места, забыв о наборе высоты.