— С большими глазами все милые, это доказали кинематографисты.
— Ванесса, кажется, я поняла, — жгучее чувство стыда и раскаяния захлестнуло меня. – Ты долгим рассказом намекаешь, что и Ребекка не виновата, что родилась не в богатой семье.
— Эсмеральде, ты глубже, чем я предполагала, – Ванесса снова поразила меня комплиментом.
— Ванесса, а я думала, что ты неглубокая, – я засмеялась. – А ты, оказывается, живешь по уму.
Ты тонко оправдала поведение Ребекки.
— Ей оправдываться не в чем.
— Мне стыдно, но уже по другому поводу, – я глотала воздух, как чистый кислород. – Если бы я родилась в бедной семье… представлю, что я – Ребекка.
По методу твоего психоаналитика я буду думать за нее.
Я бы вынуждена была пойти работать в Короли и Капусту.
Мне было бы скучно, позорно, но я бы работала, потому что нет другого пути разбогатеть.
С коллегами по работе – не то, что скучно, но не интересно.
Каждый пытается пробиться, но все знают, что пробиться невозможно, потому что над головами стоят другие, рождённые в ином социальном статусе.
— Дочь олигарха и дочь бедняка, между ними разница, как между мышью и котом, – Ванесса произнесла печально.
— Ванесса, ты революционерка, коммунистка?
Ты борешься за то, чтобы все люди были равные? – я вспомнила из школьной программы о разных политических партиях.
— Ни в коем случае, – Ванесса выставила вперед ладошки, словно защищалась от моих нападок. – Я ненавижу политику.
Я хочу жить, как живу, на своем месте, оно меня очень устраивает.
Бедному – бедность, богатому – богатство.
Так положено.
Но нужно понимать и зайцев, и мышей, и тех, кому судьба не дала.
— Да, я бы на месте Ребекки, если бы была в ее положении, наверно, бы обрадовалась, если бы девушка из богатого поместья, юная леди, которой она доставила заказ как курьерша, пригласила на вечеринку у бассейна.
Я бы понимала, что это унижение, что это не мой круг, – я продолжала растворяться в чужой роли. – С пустыми руками приходить – неприлично, но на богатый подарок у меня не было бы денег.
Я бы прихватила с фирмы деликатесы, которые не поступают в свободное распространение.
Что бы я надела? – Я загорелась, даже ощущала волнение Ребекки. – Я бы подумала о великих модельерах, о их высоких модах.
Маленькое черное платье – да, не настоящее, но под него.
У меня не было бы выбора, потому что я – простая курьерша, не знаю этикет, я бы натянула маленькое чёрное платье.
В новом обществе я бы не зажималась, потому что никто не любит тихонь.
Я бы смеялась, подластивалась, хотела бы всем понравиться.
Я бы отметила, что я, то есть – Эсмеральде, с неприязнью посматривает и относится негативно.
Я бы нырнула к Эсмеральде в бассейн, постаралась бы войти в доверие.
Рассказала бы выдуманную историю, или историю, которую украла из интернета.
Затем я бы побежала нравиться Мелиссе, тем более, что повод нашелся – уникальные деликатесы.
Все правильно, – я хлопнула себя ладошкой по лбу. – Я так переживаю за свою черствость, Ванесса, так переживаю. — Голос мой задрожал.
На глазах появились слезы. – Я обидела Ребекку, а она поступала так естественно, потому что для нее, как для мышки или зайчика, не было, и нет другого пути.
— Эсмеральде, не переживай, оставайся сама собой, – Ванесса пальчиком ловила мои слезинки. – Только не жертвуй деньги бедным, не старайся с напрягом общаться с Ребеккой.
Она не поймет тебя, как мышь не поняла бы кошку, которая приносила бы в зубах ей сыр, а не пыталась поймать.
Все должно быть естественным, протекать без трудностей. – Ванесса завладела двумя моими руками. – Все, что естественно, то – правильно.
Главное – оставаться самой собой и не обманывать себя.
То, что дается с трудом, через силу – неправильное, не подходит для тебя.